Антиквар

— Но это, мсье Базиль, ещё не самое интересное… На другой же день после того, как мне предъявили обвинение и торжественно сообщили, что против меня заведено уголовное дело, ко мне заявился в гости занятный типчик. Честь-честью вручил визитку, отрекомендовался адвокатом… Мелкий такой человечек, суетливый, одним словом, ни за что не тянул на серьёзного крючкотвора. Но вещи говорил интереснейшие. Заверял, что моя персона привлекла внимание крайне серьёзных людей, которым приглянулся этот домишко, — он обеими руками сделал замысловатый жест. — Ну, понятно, центр города, старинная постройка, дореволюционная, купеческая, площадь немалая… Короче говоря, мне в глаза предлагали сделку: либо я здание им продаю — и даже получаю при этом некоторую сумму — либо мне на старости лет светит зона, от которой мне никакими усилиями не отбиться. Этот тоже со мной разговаривал, как с интеллигентным старым пианистом, полнейшим профаном в бытовых вопросах…

— Чёрт знает что, — сказал Смолин серьёзно. — Случается иногда такое, но чтобы к вам лезть с таким примитивом… Идиотство полнейшее.

— Вполне с тобой согласен. Во всём этом присутствовал сильный элемент не то что примитива, но порой откровенной дурости, — сказал Шевалье. — Сие касается и Летягина, и этого адвокатишки. Честное слово, как мальчишки, начитавшиеся криминальных романов… Серьёзные люди так дела не проворачивают. Разумеется, серьёзные люди порой как раз и могут притвориться дурачками — но, по моему глубокому убеждению, не в данном случае. Как-никак я пожил достаточно, имею некоторый опыт… Они — натуральные примитивы, не сомневаюсь. Глупейший наезд, без учёта личности подвергшегося давлению, его гипотетических возможностей… Давненько что-то у нас в городе таких глупостей не случалось. Будь они оба сопляками, я бы решил, что мы имеем дело с классическим новым поколением: юные идиоты, по причине нежного возраста опоздавшие к событиям и пытающиеся теперь наверстать упущенное — примитивно, тупо. Им, я слышал, нынче просто-напросто бьют физиономии и пинком отправляют восвояси, не применяя крутых мер…

— Ага, наслышан…

— Но эти-то оба — люди достаточно взрослые, — сказал Шевалье с ноткой тягостного недоумения. — Однако такой детский сад развели, что и сердиться нет особого желания — попросту смешно, и не более того…

— У вас, часом, визитка не сохранилась?

— Вот.

— Музаев Борис Витальевич… — прочитал Смолин вслух. — Никогда не слышал. Впрочем, адвокатов я знаю трёх-четырёх, не более, а их у нас столько… Я её оставлю себе, с вашего позволения? Или вы собираетесь… что-нибудь прояснить?

Шевалье брезгливо поморщился:

— Ни в коей степени. Как будто нечем мне заниматься… Вряд ли эти клоуны смогут меня подловить на чём-то во второй раз, а значит, и думать о них больше не стоит. Меня, правда, беспокоит, что они и на тебя нацелились…

— Ну, я в аналогичном положении, — сказал Смолин. — Меня сейчас просто-напросто не на чём подловить. Вы подобрали чертовски удачное определение, Шевалье. Клоуны. То, что сейчас происходит, хоть и является немного опасным, всё же, по большому счёту, носит признаки дурной клоунады… Это тоже есть. Хотя… — он посерьёзнел. — Нельзя исключать, что за этими клоунами числится уже один покойник…

— То есть?

— Честное слово, у меня ещё нет стопроцентной уверенности, — сказал Смолин. — Я вам обязательно расскажу, когда будет ясность, но пока… Вообще-то и дурной клоун может убить, дело, в принципе, нехитрое… Я бы выразился несколько иначе: происходящее совмещает в себе признаки как некоторой опасности, так и дурной клоунады… Так оно будет вернее…

— Но у тебя-то всё нормально?

— Абсолютно, — сказал Смолин. — Своего парнишку я в конце концов вытащу, толковый парнишка, верный, не годится его бросать. Да и у остальных всё кончится благополучно — первый раз, что ли? Случалось и похуже. Вот только нервы помотают изрядно и торговлю определёнными вещами на какое-то время приведут в расстроенное состояние… недотёпы хреновы…

— Если понадобится помощь… Или ты снова откажешься?

Смолин поднял голову и широко улыбнулся:

— Сейчас — нет. Потому что это, строго говоря, будет не помощь, а совместные действия. Коли уж и вы ненадолго оказались в том же самом положении…

— Тонкая у тебя натура…

— Да где там, — сказал Смолин. — На манер кирпича, какие там тонкости… Знаете, чем вы чертовски мне бы помогли? Назвавши имя того, кто вам наган продал.

— Нет уж, голубчик, извини, — развёл руками Шевалье. — Принципы — они и есть принципы…

— Понятно, — сказал Смолин, вставая. — Я к вам обязательно обращусь, если почувствую, что не справляюсь сам…

Уже на улице он вновь подумал, что ошибиться не мог: именно два месяца назад, именно девятьсот десятого года наган, с клеймом именно Сестрорецкого оружейного. Подобные игрушки — вещь редкая, маловероятно, чтобы таких в одной точке пространства-времени сошлось сразу два…