Анклавы в аду. Встречный прорыв

— Северяне задействуют вертолеты, — полковник, до этого момента молчавший, встал со складного стула и вышел вперед. — Вот только точное время подлета нам неизвестно. Соответственно, перебазирование даст нам выигрыш как минимум в четверть часа, а если учесть ловушки и время, которое противник потратит на прочесывание местности, у нас есть шанс оторваться практически без боя.

— Всем все ясно? Тогда по машинам! — скомандовал капитан.

* * *

— Слушай, Илюха, а ведь вертолет мог сесть на ближней к больничке базе, что мы в такую даль поперлись? — Федора из-за обильной кровопотери к утру сморило, и совещание комсостава он пропустил.

— Разведчики доложили, что на нас прет банда стволов в триста минимум… — впервые за все время этой экспедиции я ехал на заднем сиденье своего «тигра». — И сколько бы мы против такой толпы продержались, а?

— То есть все против нас?

— Кроме мэра… А так у нас будет запас по времени, чтобы сделать ноги. И Гедеван обещал, что «корова» не одна прилетит, а с «охотниками».[70]

— Тогда я молчу.

Расстояние, отделявшее нас от спасительного вертодрома, колонна пролетела минут за пятнадцать — водители неслись как ужаленные, не обращая внимания на рытвины и ямы, благо техника наша позволяла. Стоило нам остановиться у заброшенных и полуразвалившихся казарм вертолетного полка, как Дока, оставленный в арьергарде, сообщил, что на отрезке Первого Кольца, напрямую соединяющем базу бандитов и Малино, слышны взрывы.

«5.58», — машинально засек я время.

— Здесь Второй, — голос Верстакова был спокоен. — Девятый, не вяжись, как увидишь первых «индейцев» — отходи! Как понял?

— Понял тебя хорошо, Второй!

Памятуя подляну, организованную нам на удивление хорошо технически подкованными и оснащенными бредунами, на этот раз мы пользовались только станциями южан. Связь с вертолетами держал сам лейтенант Афанасьев, расположившийся со своей аппаратурой под прикрытием брони в транспортном отсеке нашего второго «тигра».

— Ну, я пошел, ребята, — Иван распахнул переднюю дверь. — Если что…

— Мур, заткнись и не забудь, что мы с тобой всегда возвращаемся! — неожиданный фатализм старого друга внезапно взбесил меня.

Тушканчик в ответ только махнул рукой и, взяв стоявший до этого у него в ногах АК с запасными магазинами (нам особо стрелять, скорее всего, не придется, а ребятам два десятка снаряженных калашовских магазинов лишними не будут), вместе с остальными зашагал к казармам и ангарам. Рядом с ним шел улыбающийся Чпок, одновременно с Ваней вылезший из-за руля нашей машины, который для этого боя вооружился трофейным РПК. Вдогон шли Серега Саламандр и Свистопляс, приехавшие во второй машине.

У покосившейся секции бетонного забора Гриша Седов на скорую руку оборудовал пулеметную позицию.

— Ну, Федь и мне пора, — по штатному расписанию я должен был рулить «тигром», но сам для себя я решил, что сделаю это только по прямому приказу, а пока и от моей «гэшки» польза будет — патронов тридцать у меня еще оставалось.

* * *

Первые выстрелы раздались спустя двадцать минут после того, как бойцы внешнего оцепления заняли позиции. Причем не со стороны Малино или Дубнево, как мы ожидали, а с юго-запада, то есть с той стороны, где наше прикрытие было наиболее слабым.

«Выходит, бредунцы не такие уж и лохи, разведка у них сработала на „четыре с плюсом“! — Я заметил как на соседнем „тигре“ прапорщик-южанин лихорадочно разворачивает „тридцадку“ в направлении новой угрозы. — Значит, и мне придется пострелять раньше».

Морщась от боли в раненой ноге, я вскарабкался на крышу машины.

— Федька, рюкзак передай, — попросил я Говоруна, свесившись в люк.

Получив искомое, я положил видавший виды «РД»[71] перед собой и водрузил на него ствол своей винтовки.

— Илюха, с музыкой или без? — неожиданно спросил Федор.

Бросив взгляд в дальний конец поля, где подходящих бредунов уже можно было ясно разглядеть невооруженным взглядом, я задумался буквально на секунду:

— А давай, с музычкой, один черт, веселее будет!

Словно в подтверждение моих слов голос Верстакова в наушнике скомандовал:

— Полсотни седьмой и полсотни восьмой, здесь Второй! Отходите, прикроем!

Выставив барабанчик «хенсольта» на четыреста метров, я приник к окуляру, а прямо подо мной после начальных веселых рок-н-ролльных аккордов голос незнакомого певца запел:

Я когда-то был псом и на волка похож не слишком,
Но нарушил собачий закон, и теперь мне крышка.

Выстрел! — и вылезший из оплывшей канавы на обваловку аэродрома бредун, размахивавший укороченным «калашом», вздрогнул, сложился пополам и сполз обратно.

Мутный свет облаков, злое солнце над лесом встало,
И теперь я среди волков, я один из стаи.

Винтовка снова толкает меня в плечо, и дядька в смешной войлочной шляпе, похожей на ведерко, самозабвенно паливший в нашу сторону из автомата, оседает на землю.