Анклавы в аду. Встречный прорыв

Бредунов повязали легко, благо уходили они от места неудавшейся засады, по словам Седова, «глупо, хоть в учебники вставляй!». Вместо того чтобы уйти подальше от шоссе и объехать нашу колонну по большому кругу, они покатили по грунтовке, проложенной параллельно Каширке, и были перехвачены двумя «Донами». Сопротивления они практически не оказали, осознав, что против имевшихся у них трех автоматов будут работать минимум два ПК, установленных на турелях в кузовах неказистых внедорожников. Так что ребята особо кочевряжиться не стали, а остановили свою видавшую виды «Ниву» и подняли ручки вверх. Поскольку пленных было трое, то их разделили, лишив возможности разговаривать друг с другом, и повезли общаться с начальством, то есть со мной, полковником Удовиченко и капитаном Верстаковым.

Единогласно решили, что разговоры разговаривать лучше не на обочине большой дороги, а в несколько более комфортных условиях, и колонна съехала пусть и с разбитого, но асфальта древнего шоссе на малоприметный проселок и остановилась только километрах в двух от него, в небольшой рощице.

Дел хватило всем — бойцы южан вместе с моими Следопытами организовали периметр, лейтенант Афанасьев вместе с Саламандром занялись модернизацией нашей связи, я же с Говоруном и верхушкой «посольских» отправились общаться с «языками».

Кстати, на вопрос, что наши гости будут делать с причитающейся им частью свежих трофеев, полковник ответил кратко: «Лучше деньгами!»

«Они хоть и регулярная армия, со всеми атрибутами, но лишняя копеечка — никогда не лишняя, — схожесть наших мотивов только радует. — У нас ведь тоже служба на первом месте, и не раз бывало, что бросали сочный хабар, если обстоятельства того требовали. То места в машине нет, то времени возиться. Особенно часто такое случается на северных и восточных границах — там патрули, как правило, конные, а на лошадок много не погрузишь. Правда, если обстоятельства позволяют, ребята всегда добычу припрячут. Так и возникают легенды о сокровищах, спрятанных Следопытами. Да вот только не всегда те, кто спрятал, имеют возможность за ней вернуться».

С такими не совсем веселыми мыслями я затеял возню с трофеями скорее для того, чтобы себя чем-нибудь занять в ожидании «языков», чем по необходимости.

Ждать пришлось недолго — я едва успел разобрать и осмотреть три «калаша», оказавшиеся в довольно приличном (для бредунского оружия, конечно) состоянии. Их даже чистили — раз в полгода, никак не чаще, но это уже что-то. У многих из этого беспокойного племени стволы не видели ветоши и смазки с того момента, как покинули уютную полку склада. Так что хоть и славятся «Калашниковы» своей надежностью и неприхотливостью, но в кривых бредунских ручках нет-нет да и дадут осечку или патрон не дошлют. А уж сколько я «жеваных» магазинов перевидал. На иной посмотришь — и такое ощущение складывается, будто им гвозди, а то и железнодорожные костыли забивали!

Когда «Доны» с пленными прибыли, я отставил в сторону ручной пулемет — все равно я даже не начал с ним возиться, и, вытерев руки куском льняной тряпки, встал.

«Ого, вот это подход! — один из пленных был привязан к „кенгурятнику“ первого внедорожника, причем на голову ему надели противогаз. — А что? Вполне разумно — кричать в противогазе тяжело, окружающий мир видно плохо. Пара километров по подходящей грунтовке, и все — клиент поплыл. Одно неудобно, напяливать резиновую маску на пленного — та еще работенка».

— Сергей, а что этого так упаковали? — полковник с капитаном остановились, не дойдя до машины пару метров.

— В резину всех упаковали, а этот буйный какой-то попался, — Рогов расстегнул наручники, которыми пленник был пристегнут к машине. — Представляете, товарищ полковник, двенадцать ножей чудик носил.

— Сколько?

— Ровно дюжина! — По знаку старшего лейтенанта один из южан вытащил из машины явно тяжелый на вид сверток и бросил его на землю. Раздался глухой звяк. Боец распустил завязки и развернул сверток — с десяток разнокалиберных ножей зло поблескивали на фоне темной ткани.

— Ни хрена себе! — удивился Верстаков. — Зачем ему столько?

— Эй, старлей, — обратился я к Рогову. — А он «Сайок Кали!» не орал? А если орал, то как вы его взяли?

— Что-то такое верещал, да. А взяли просто — у Садовского была пара патронов с резиновой картечью к «сайге», и когда этот деятель за ножи схватился — как говорится, дали раза. Ну а потом упаковали. А в чем проблема?

— Да у них одна занятная методика есть — как раз для боя против группы, — я вспомнил виденные до этого видеоматериалы. — У них принято провести атаку на первого нападающего и тут же метнуть нож в следующего, одновременно доставая другой левой рукой. И так пока ножи и нападающие не кончатся. Но против картечи это, конечно, не канает.

— А ты, Илья, знаешь, что это за Сайок такой? — похоже, это интересовало Удовиченко больше, нежели подробности захвата.

— До Тьмы была такая школа ножевого боя, — корни, по-моему, филиппинские или индонезийские, точно не помню уже.