Английский язык с У. С. Моэмом. Театр

acting, but his physique prevented him from playing any but a few parts,

which was fortunate, for he was a bad actor.

He could not subdue (он не мог подавить) his natural flamboyance (свою

природную: «натуральную» чрезмерную пышность /манер/), and every part he

played (и каждую роль, которую он играл), though he studied it with care (хотя

он и изучал ее тщательно; with care — с заботой, тщательно, осторожно)

and gave it thought (и обдумывал ее), he turned into a grotesque (он превращал:

«поворачивал» в гротеск). He broadened every gesture (он утрировал:

«расширял» каждое движение), he exaggerated every intonation (он

преувеличивал каждую интонацию). But it was a very different matter (но /это

Мультиязыковой проект Ильи Франкаwww.franklang.ru

48

было/ совершенно другое дело) when he rehearsed his cast (когда он

репетировал со своим актерским составом; cast — театр. распределение

ролей, список действующих лиц и исполнителей); then he would suffer nothing

artificial (тогда он не терпел ничего фальшивого; to suffer — страдать,

испытывать, терпеть, artificial — искусственный, поддельный). His ear was

perfect (у него был совершенный слух), and though he could not produce the

right intonation himself (и, хотя он не мог воспроизвести правильную

интонацию сам) he would never let a false one pass (он никогда не позволял

фальшивой /интонации/ проскользнуть; to pass — идти, проходить,

проезжать) in anyone else (у кого-либо еще).

"Don't be natural (не будьте естественными; natural — природный,

натуральный,прирожденный)," he told his company (говорил он своей

труппе). "The stage isn't the place for that (на сцене этому не место: «сцена не

место для этого»). The stage is make-believe (сцена — это фантазия; make-

believe —притворство,выдумка, «понарошку»). But seem natural (но

кажитесь естественными)."

subdue [sqb'dju:] flamboyance [flxm'bOIqns] grotesque [grqV'tesk]

gesture ['dZestSq] artificial ["Q:tI'fIS(q)l]

He could not subdue his natural flamboyance, and every part he played,

though he studied it with care and gave it thought, he turned into a grotesque.

He broadened every gesture, he exaggerated every intonation. But it was a

very different matter when he rehearsed his cast; then he would suffer

nothing artificial. His ear was perfect, and though he could not produce the

right intonation himself he would never let a false one pass in anyone else.

"Don't be natural," he told his company. "The stage isn't the place for that.

The stage is make-believe. But seem natural."

Мультиязыковой проект Ильи Франкаwww.franklang.ru

49

He worked his company hard (он заставлял своих актеров изнурительно

работать; to work hard — тяжело, изнурительно работать). They rehearsed

every morning (они репетировали каждое утро) from ten till two (с десяти до

двух часов), when he sent them home (когда он распускал их по домам:

«отсылал домой») to learn their parts (учить их роли) and rest before the

evening's performance (и отдохнуть перед вечерним представлением). He

bullied them (он грубо с ними обращался; to bully — издеваться, запугивать,

стращать), he screamed at them (он кричал на них), he mocked them (он

насмехался над ними). He underpaid them (он недоплачивал им). But if they

played a moving scene well (но если они играли волнующую сцену хорошо) he

cried like a child (он плакал, как ребенок), and when they said an amusing line (и

когда они говорили забавную реплику: «строчку»; amusing — смешной,

занимательный; to amuse —забавлять) as he wanted it said (как он хотел,

чтобы она была сказана) he bellowed with laughter (он ревел со смехом = от

смеха; to bellow — мычать, реветь, орать). He would skip about the stage on

one leg (он прыгал по сцене на одной ноге; to skip — прыгать, скакать,