Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды

“He is able to attend to his affairs, sire (он в состоянии справляться со своими делами, сир; to attend – посещать, присутствовать; уделять внимание).”

“I hope all beneath your roof are not sick (надеюсь, не все там у вас: «под вашей крышей» больны). What of my good friends, De Gautet, Bersonin, and Detchard (что с моими добрыми друзьями – Де Готе, Берзонином и Дэтчардом)? I heard the last had suffered a hurt (я слышал, последний получил ранение; to suffer – страдать, претерпевать).”

Lauengram and Krafstein looked glum and uneasy, but young Rupert’s smile grew broader (Лауэнграм и Крафштайн взглянули угрюмо и беспокойно, но улыбка юного Руперта стала шире; to grow).

“He hopes soon to find a medicine for it, sire,” he answered (он надеется вскоре найти для нее лекарство, сир, – отвечал он).

And I burst out laughing, for I knew what medicine Detchard longed for – it is called Revenge (и я рассмеялся, поскольку знал, какого лекарства жаждет Дэтчард – оно зовется местью).

“You will dine with us, gentlemen?” I asked (вы с нами пообедаете, джентльмены? – спросил я).

Young Rupert was profuse in apologies (юный Руперт рассыпался: «был обилен» в извинениях). They had urgent duties at the Castle (у них были неотложные обязанности = дела в замке).

“Then,” said I, with a wave of my hand, “to our next meeting, gentlemen (тогда, – сказал я, помахав рукой, – до нашей следующей встречи, джентльмены). May it make us better acquainted (когда мы сможем получше познакомиться).”

“If my brother has scarlet fever,” said I, “he is nearer my complexion than he is wont to be, my lord. I trust he does not suffer?”

“He is able to attend to his affairs, sire.”

“I hope all beneath your roof are not sick. What of my good friends, De Gautet, Bersonin, and Detchard? I heard the last had suffered a hurt.”

Lauengram and Krafstein looked glum and uneasy, but young Rupert’s smile grew broader.

“He hopes soon to find a medicine for it, sire,” he answered.

And I burst out laughing, for I knew what medicine Detchard longed for – it is called Revenge.

“You will dine with us, gentlemen?” I asked.

Young Rupert was profuse in apologies. They had urgent duties at the Castle.

“Then,” said I, with a wave of my hand, “to our next meeting, gentlemen. May it make us better acquainted.”

“We will pray your Majesty for an early opportunity,” quoth Rupert airily (мы будем просить ваше величество о скорейшей возможности /встретиться/, – откликнулся Руперт весело; to quethen – сказать, промолвить /устар., поэт./; airily – воздушно, легко; беззаботно; early – ранний; скорейший, ожидаемый в ближайшем будущем); and he strode past Sapt with such jeering scorn on his face (и проскакал мимо Сэпта с такой презрительной усмешкой на лице; to stride) that I saw the old fellow clench his fist and scowl black as night (что я заметил, как старик сжал кулак и стал мрачнее тучи: «черным как ночь»; to scowl – хмуриться, мрачнеть).

For my part, if a man must needs be a knave (что до меня, то, если человеку непременно нужно быть подлецом), I would have him a debonair knave (я бы предпочел, чтобы это был веселый подлец; debonair – учтивый, вежливый; веселый, жизнерадостный), and I liked Rupert Hentzau better than his long-faced, close-eyed companions (и мне Руперт Хенцо нравился больше, нежели его мрачные и сонные товарищи; long-faced – с вытянутым лицом; с унылым видом; to close eyes – закрывать глаза, засыпать). It makes your sin no worse, as I conceive (ваш грех не станет хуже от того, как я понимаю), to do it à la mode and stylishly (/если/ совершить его по-модному и стильно; à la mode – /устар./ модный, по последней моде).