Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды

It was this – that Black Michael would not believe that I meant well by the King (это было вот что: Черный Михаэль не верил, что мои намерения по отношению к королю чисты; to mean well by smb. – иметь добрые намерения /в отношении кого-л./; желать добра /кому-л./). He could not appreciate – I will not say an honest man (он не мог понять – не хочу сказать, честного человека; to appreciate – оценивать; понимать), for the thoughts of my own heart have been revealed (поскольку мои тайные мысли: «мысли моего собственного сердца» уже известны: «открыты») – but a man acting honestly (но человека, поступающего честно). He saw my opportunity as I had seen it, as Sapt had seen it (он понимал мои возможности, так же, как понимал их я, как понимал их Сэпт); he knew the princess (он знал принцессу) – nay (and I declare that a sneaking sort of pity for him invaded me), in his way he loved her (мало того, (и я признаю, что нечто вроде неясного /чувства/ жалости к нему посещало меня) по-своему он любил ее; nay – даже, более того; sneaking – подлый, трусливый; безотчетный, смутный; to invade – вторгаться; овладеть, нахлынуть /о чувстве/); he would think that Sapt and Fritz could be bribed (он считал, что Сэпта и Фрица можно подкупить), so the bribe was large enough (поэтому взятка была достаточно крупной). Thinking thus, would he kill the King, my rival and my danger (думая таким образом, убил бы он короля, моего соперника, /представляющего/ для меня опасность)? Ay, verily, that he would, with as little compunction as he would kill a rat (да, несомненно: «истинно», убил бы так же легко: «с таким же небольшим сожалением», как убил бы крысу; compunction – угрызения совести, раскаяние; сожаление). But he would kill Rudolf Rassendyll first, if he could (но сперва он убил бы Рудольфа Рассендила, если бы мог); and nothing but the certainty of being utterly damned by the release of the King alive (и ничто, кроме уверенности в том, что с ним будет навсегда покончено, если король живым выберется из заточения; utterly – крайне; совершенно, полностью; to damn – проклинать; обрекать, губить; release – освобождение) and his restoration to the throne would drive him to throw away the trump card (и вернется на трон, не заставит его отказаться от /главного/ козыря; restoration – восстановление; to drive – гнать, ехать; вынуждать; to throw away – бросать, отбрасывать; сбрасывать /карту/) which he held in reserve to baulk the supposed game of the impudent impostor Rassendyll (который он держал про запас, чтобы помешать предполагаемой игре наглого самозванца Рассендила; reserve – запас, резерв). Musing on all this as I rode along, I took courage (по дороге размышляя над всем этим, я воспрянул духом; to ride; to take).

It was this – that Black Michael would not believe that I meant well by the King. He could not appreciate – I will not say an honest man, for the thoughts of my own heart have been revealed – but a man acting honestly. He saw my opportunity as I had seen it, as Sapt had seen it; he knew the princess – nay (and I declare that a sneaking sort of pity for him invaded me), in his way he loved her; he would think that Sapt and Fritz could be bribed, so the bribe was large enough. Thinking thus, would he kill the King, my rival and my danger? Ay, verily, that he would, with as little compunction as he would kill a rat. But he would kill Rudolf Rassendyll first, if he could; and nothing but the certainty of being utterly damned by the release of the King alive and his restoration to the throne would drive him to throw away the trump card which he held in reserve to baulk the supposed game of the impudent impostor Rassendyll. Musing on all this as I rode along, I took courage.