Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды

“That just for a day or two after – after last night (что дня на два после – после прошлой ночи) – you might be happy without much gaiety (вы можете быть счастливы и без обилия развлечений);” and she turned pettishly from me, as she added (и она обидчиво отвернулась от меня, добавив), “I hope the boars will be more engrossing (надеюсь, вепри будут более увлекательным /занятием/).”

“I’m going after a very big boar,” said I (я еду за очень крупным вепрем, – сказал я); and, because I could not help it, I began to play with her hair (и, не сумев удержаться, я стал гладить ее локоны: «играть с ее волосами»), but she moved her head away (но она отстранилась; to move away – удаляться; отодвигать).

“Are you offended with me?” I asked, in feigned surprise (ты обиделась на меня? – спросил я, изображая удивление; to feign – притворяться, симулировать), for I could not resist tormenting her a little (поскольку не мог удержаться от того, чтобы помучить ее немножко). I had never seen her angry (я никогда не видел ее сердитой), and every fresh aspect of her was a delight to me (и каждая новая черта ее /характера/ была для меня радостным /открытием/; delight – восхищение, восторг; источник наслаждения).

“What right have I to be offended (какое я имею право обижаться)? True, you said last night that every hour away from me was wasted (правда, прошлой ночью вы говорили, что каждый час вдали от меня потрачен впустую). But a very big boar! that’s a different thing (но очень большой вепрь! это /совсем/ другое дело).”

“Perhaps the boar will hunt me,” I suggested (может /случиться так/, что этот вепрь будет охотиться на меня). “Perhaps, Flavia, he’ll catch me (возможно, Флавия, я стану его добычей: «он поймает меня»).”

She made no answer (она ничего не ответила).

“You are not touched even by that danger (тебя не трогает даже такая опасность; to touch – прикасаться, трогать; трогать волновать)?”

Still she said nothing; and I, stealing round (она продолжала молчать: «она все еще ничего не говорила», и я, тихонько обойдя /ее/), found her eyes full of tears (увидел: «обнаружил», что глаза ее полны слез).

“That just for a day or two after – after last night – you might be happy without much gaiety;” and she turned pettishly from me, as she added, “I hope the boars will be more engrossing.”

“I’m going after a very big boar,” said I; and, because I could not help it, I began to play with her hair, but she moved her head away.

“Are you offended with me?” I asked, in feigned surprise, for I could not resist tormenting her a little. I had never seen her angry, and every fresh aspect of her was a delight to me.

“What right have I to be offended? True, you said last night that every hour away from me was wasted. But a very big boar! that’s a different thing.”

“Perhaps the boar will hunt me,” I suggested. “Perhaps, Flavia, he’ll catch me.”

She made no answer.

“You are not touched even by that danger?”

Still she said nothing; and I, stealing round, found her eyes full of tears.

“You weep for my danger (ты плачешь из-за опасности, /которая мне грозит/)?”

Then she spoke very low (тут она очень тихо заговорила):

“This is like what you used to be (/ты сейчас/ похож на того, каким был раньше; used to be – этот оборот используется при описании состояний, которые имели место в прошлом, а потом изменились); but not like the King – the King I–I have come to love (но не на короля – не на того короля, – которого я полюбила)!”

With a sudden great groan, I caught her to my heart (неожиданно издав долгий вздох, я прижал ее к груди; groan – стон; тяжелый вздох).

“My darling!” I cried, forgetting everything but her (любимая моя! – воскликнул я, забывая обо всем, кроме нее), “did you dream that I left you to go hunting (неужели ты вообразила, что я оставлю тебя, чтобы отправиться на охоту; to dream – видеть сон; думать, помышлять)?”

“What then, Rudolf (что же тогда, Рудольф)? Ah! you’re not going (ах! ты не едешь) —?”

“Well, it is hunting (ну, это /действительно/ охота). I go to seek Michael in his lair (я еду травить: «искать» Михаэля в его логове).”

She had turned very pale (краска схлынула с ее лица: «она стала очень бледной»).

“So, you see, sweet, I was not so poor a lover as you thought me (итак, ты /теперь/ понимаешь, милая, что я не такой неблагодарный возлюбленный, как ты обо мне думала; poor – бедный, неимущий; скверный, жалкий). I shall not be long gone (я не долго буду в отъезде).”

“You will write to me, Rudolf (ты будешь мне писать, Рудольф)?”