Вскоре после кончины Елизаветы Петровны император Петр III, осматривая Летний дворец, обнаружил там 15 тысяч платьев, принадлежавших покойной, а также несколько тысяч пар обуви и в придачу два сундука с чулками.
Это открытие новый император сделал между обнародованием манифеста «О даровании вольности и свободы российскому дворянству», согласно которому дворянство освобождалось от обязательной службы34, и заключением “вечного” мира с Пруссией, по которому все русские завоевания в ходе Семилетней войны возвращались Пруссии без всяких выгод для России.
Ну, а 25 июня Петр III объявил Синоду указ о свободе вероисповеданий. Все религиозные конфессии уравнивались в правах, провозглашалась необязательность постов и неосуждение грехов против седьмой заповеди «Не прелюбы сотвори». Кроме этого Петр III приказал духовенству остричь волосы и очистить церкви от всех икон за исключением образов Спасителя и Пресвятой Богородицы. И еще три дня после этого оставалось Петру III царствовать.
29 июня на память апостолов Петра и Павла ему пришлось подписать отречение от престола, и в сопровождении Алексея Орлова, Петра Пассека и князя Федора Барятинского уехать в Ропшу, где через неделю он и был убит.
Когда блаженная Ксения кричала о блинах, которые скоро будет печь вся Россия, Михаил Васильевич Ломоносов уже вынашивал строки своей оды великому государю императору Петру Феодоровичу «на всерадостное восшествие на всероссийский наследный императорский престол и купно на новый 1762 год».
Спустя полгода, когда в Манифесте о кончине императора Петра III было объявлено, что император скончался от геморроидального припадка и прежестокой боли в кишках, предсказания-пожелания Михаила Васильевича:
– выглядели уже злою насмешкой.
Другое дело – Блаженная Ксения. Она не могла не прозревать будущее, потому что в отличие от обычных людей жила не столько на земле, сколько на небе, постоянно пребывала в молитвенном обращении к Богу.
А у Бога нет ни прошлого, ни будущего времени, и, оглядываясь из незыблемой вечности на грешных людей и бормотала Ксения свои маловразумительные слова, которые по прошествии времени непременно оборачивались точным предсказанием будущего.
Как плакала святая Ксения, когда убивали в Шлиссельбургской крепости несчастного русского императора Иоанна VI Антоновича, всю свою жизнь с младенчества безвинно просидевшего в тюрьме…
Наши историки, дабы оправдать незаконный захват трона «дщерью Петровой» и возвращение трона в Петровскую (нарышкинскую) ветвь династии Романовых, объявили и самого царя Ивана V Алексеевича, и все его потомство, вплоть до несчастного Иоанна VI Антоновича, умственно неполноценным, «сущеглупым».
«Царь Иоанн был от природы скорбен головой, косноязычен, страдал цингой, плохо видел и уже на восемнадцатом году от рождения, расслабленный, обремененный немощью духа и тела служил предметом сожаления и даже насмешек бояр, его окружавших…
Из трех дочерей покойного каждая унаследовала многие черты слабого ума своего родителя…
Природа, в соблюдении своих законов всегда неумолимая, не сделала исключения для дочери герцогини Мекленбургской при наделе или, вернее, при обделе Анны Леопольдовны умственными способностями».
А с каким сладострастием описывали эти историки уродство детей, рожденных Анной Леопольдовной в холмогорских снегах?
«Принцесса Екатерина (1741 г.) – сложения больного, почти чахоточного, при том несколько глуха, говорит немо и невнятно; одержима всегда болезненными припадками… страдала цингой; в 38 лет была без зубов. Нрава робкого, уклонного, стыдливого.
Принцесса Елизавета35(1743 г.), на 10-м году возраста упала с каменной лестницы, расшибла голову; подвержена частым головным болям и припадкам. В 1777 году страдала помешательством, но после оправилась.
Принц Петр (1745 г.) имеет спереди и сзади горб; кривобок, косолап, прост, робок, застенчив, молчалив; приемы его приличны только малым детям. Нрава слишком веселого: смеется и хохочет, когда совсем нет ничего смешного. Страдает геморроидальными припадками; до обмороку боится вида крови.
Принц Алексей (1746 г.) – совершенное подобие брата в физическом и нравственном отношении»…
Говорилось, что достаточно взглянуть на силуэты этих несчастных, чтобы по профилям, по неправильной форме их голов догадаться о врожденном слабоумии. В результате у впечатлительного читателя не оставалось сомнения, что вот это воистину чахлые, ядовитые плоды засохшей «милославской» ветви…