Андрей Смирнов

того, чтобы узнать, что той, ради которой ты совершил все это, нет до тебя ровным счетом

никакого дела? Дэвид пожалел о том, что не позволил победить ангелу. Да, тогда бы он, как

самостоятельная личность, исчез бы. Но зато не было бы так больно.

Раздался шум, и из-за деревьев показались фигуры двух мускулистых евнухов, бегущие по

направлению к непрошенным гостям.

— Кто вы такие? — Крикнул один из них, размахивая в воздухе золотой алебардой. — Вам

здесь не место!

Дэвид почувствовал, как на его плечо опускается тяжелая когтистая лапа.

— Нам пора, — произнес Кирульт. — Как и обещал, я привел тебя к ней. В качестве моей

личной любезности я даже доставлю тебя обратно.

Подобно темному смерчу, они поднялись в воздух и растаяли в небесах прежде, чем

стражники с золотыми алебардами успели добраться до них.

***

…Золотоглазый человек быстрым шагом пересекал долину. Не существовало мира, в

котором находилась бы эта долина, да и сама она переставала существовать за спиной

путешественника. Пространство справа и слева было заполнено миражами — самые разные вещи

и существа выныривали из небытия, начинали обретать форму и вес, а затем, так и не сделавшись

окончательно реальным, снова таяли и пропадали.

Эта несуществующая долина была соткана из частиц сотен миров — как плотных,

человеческих, так и более тонких миров духов и демонов — лежащих между Хеллаэном, из

которого шел золотоглазый человек, и тем местом, в которое он направлялся: одной из закрытых

областей в самом сердце Империи Света. Звали его Джезми.

Долина вскоре уступила места холмам. Джезми торопливо поднимался все выше и выше,

зная, что его уже ожидают. Подняв голову, на вершине самого высокого холма он увидел

сияющую фигуру, заключенную в солнце, а вместо лучей из этого солнца били ослепительные

молнии.

Джезми приблизился к стоявшему и преклонил колено.

— Мой господин, — произнес он. — Простите меня. Я подвел вас.

Прозвучал голос, исполненный силы, и вместе с тем — тепла и доброжелательности:

— Что произошло, мой друг? От тебя давно не было вестей.

— Я едва не утратил Силу, учитель. И если бы не те, кого при иных обстоятельствах и вы

и я постарались бы навсегда изгнать из мироздания, возможно, до сих пор бы оставался в плену.

Враги освободили меня, а те, кому я доверял, лишили меня свободы и имени. Я подвел вас. Новое

Древо Сгиудов поразила порча, затем оно было вовсе выкорчевано и обращено в ничто. Простите

меня.

Два сознания — ученика и учителя, вассала и сюзерена — соприкоснулись, и знание,

которым до этого момента располагал один лишь Джезми, сделалось общим...

Разрушая лекемплет, Пожиратель Голосов добрался в конце концов до того скрытого

уровня, где находился пленник. Обладающие, наблюдавшие за сражением, к этому моменту уже

приблизились к монастырю вплотную: в виде призрачных фигур или неясных потоков света они

парили над зданиями, превращающимися в пыль. Внизу свирепствовала смерть. Затем, из тьмы и

пыли вверх взмыл поток золотистого света. Он и не пытался сбежать — отчетливо понимал, что

бесполезно. Любой из Лордов, пришедших сюда в этот час, скрутил бы его без труда, а их было

полтора десятка. Даже его светоносный учитель не сумел бы управиться со всеми сразу, а перед

его Силой могущество Джезми было ничтожным… Джезми? Он понял, что имя вернулось к нему,

как только рухнули стены темницы, в которую его заточили. Противоестественной реальности, в

которой Силы беспомощны и безличны — реальности, подобной раковой опухоли, выросшей на

теле Хеллаэна — здесь больше не существовало.

Лорды рассматривали пленника — кто недружелюбно, кто с любопытством, кто

равнодушно. Джезми ощущал на себе их взгляды и гадал, какая участь его ждет.

— Так вот почему вы так стремились самостоятельно раскурочить это место, — с

усмешкой произнес Бессмертный Полководец, обращаясь к Гасхаалю. — Здесь держали в плену

ученика и вассала вашего самого злейшего врага, и вы об этом знали.

— Да, я почувствовал прикосновение его Силы, когда моя аватара училась здесь, —

признал Гасхааля. — Но он отступил сразу, когда почуял меня, и я не мог отыскать его… Не знаю, кем он был, пленником, или же тем, кто в действительности организовал все это и лишь за какую-

то незначительную провинность оказался временно ограничен в свободе — но он причастен к

тому, что произошло, и это несомненно.

— Вам есть что сказать на это, милорд Джезми? — Спросил пленника Дайнеан, потому

что Джезми молчал, и те, кто знали историю его отношений с Вороньим Лордом, не могли

надеяться, что он станет отвечать Гасхаалю.

Секунду или две Джезми еще молчал, глядя на Повелителя Тьмы. Он помнил Дайнеана

человеком — пажом одного из Обладающих Силой, мальчиком на побегушках — и те

воспоминания плохо сочетались с тем, что он видел сейчас. Он помнил преображение Дайнеана и

его стремительное восхождение в Силе, и его победу над бывшим учителем, но все же, глядя на

того, кто сейчас, быть может, являлся сильнейшим Лордом Хеллаэна или одним из сильнейших,

он вспоминал того юношу, которого когда-то знал — в другом мире и в другую эпоху… Еще он