Андрей Боголюбский

Прокопий подтвердил, что земли Фёдора отошли к князю. Теперь Алексею можно было не бояться, что, женившись на Арине, он попадёт в холопство. Арина сидела рядом с ним. Он смотрел на неё, и ему казалось, будто она стала веселее. Улыбка у неё была другой, более беззаботной. Алексей встретился с ней взглядом, и у него словно оборвалось что-то внутри. Захотелось побыть с ней наедине, с глазу на глаз, поговорить по душам. Он предложил пройтись по Владимиру и посмотреть Успенский собор. Арина согласилась.

В сенях у раскрытой во двор двери они остановились. Алексей не знал, что сказать. Они оба молчали, и молчание это было для них приятнее всех слов. Наконец Алексей спросил:

- Старики-то мои хороши?

- Да, очень хорошие… Алёша! - вдруг шёпотом сказала Арина.

Она приблизилась к нему и стояла рядом, радостно глядя ему в лицо.

- Ты любишь меня?

- Да.

Он ощутил приятный запах её волос и, тихонько взяв её за локти, притянул к себе. Она не оттолкнула а, наоборот, как-то подалась вперёд, навстречу.

- Хороший мой, милый…

Сердце у него замерло, и он крепко прижал её к себе.

Отворилась дверь, и в сени вошёл Прокопий. Увидев целующихся Алёшку и Арину, княжой мечник кашлянул, а когда они посторонились, прошёл молча, глядя куда-то в сторону.

ГЛАВА IX

1

Сердитый ветер гнал косматые тучи на юг. Ясная морозная погода в эту ночь переменилась. Вместо сухого пушистого снега пошёл дождь. Проходя белокаменной мостовой двора, князь Андрей смотрел, как по водостокам, журча, стекала вода. Вспомнилась примета: дождь пополам с солнышком - по утопленнику либо праведник помер.

Догнал отрок:

- К тебе, княже, гонец из Киева.

Андрей заторопился. Несколько дней он ждал известий из Киева и уже начал беспокоиться за Фёдора.

- Ну, что привёз? - спросил он гонца с тревогой.

- Епископ Фёдор приказал долго жить [104].

Андрей побледнел; повернувшись к мерцающей в углу лампаде, широко перекрестился.

- Отчего преставился епископ?

Гонец замялся. Встретившись с глазами князя, опустил голову.

- Да говори же. Не тяни душу!

- Киевский митрополит казнил его по византийскому обычаю.

- Что ты говоришь, гонец!..

- Князь, они отрубили ему правую руку, вырезали язык, выкололи глаза…

Андрей схватился за голову, присел на лавку.

- Фёдор… Фёдор… Грек-митрополит, а с ним и киевский великий князь решили мне мстить. Мстить за стремление жить независимо от их воли, за попытку сделать Владимир стольным городом всей земли. Убили! Если стерплю, то княжить буду я, а управлять, казнить и миловать - они. Что делать? Андрей закрыл глаза.

- Фёдор, Фёдор… Да что они, обезумели, что ли, в Киеве… Нужно вставать на митрополичью неправду…

Князь очнулся, посмотрел куда-то вдаль, поверх головы гонца, махнул рукою.

- Недобрые вести. Бог нас с киевлянами рассудит.

2

К вечеру все в Боголюбове узнали о казни Фёдора.

За длинным дубовым столом в просторной гридне сидели дружинники: степенный мечник Михно, с широкой окладистой бородой, лихой плясун и забияка Игорь, сдержанный и суровый Прокопий, мечник Василий и другие. Пахло сыростью. На оловянных и липовых блюдах лежала варёная репа, квашеная капуста, редька, окорок кабана, несколько зажаренных зайцев. Дружинники не ели.

Мечник Прокопий повернулся к Игорю. Обветренное лицо с глубоко врезанными морщинами сурово.

- Сходи наверх, к отроку у дверей княжой ложницы, проведай - что князь…

Игорь возвратился скоро.

- Отрок сказывает, что всё ходит из угла в угол.

- Не сказал, будет князь сегодня собирать совет?

- Какой совет! Ходит чернее тучи.

Налив в ковш хмельного мёду, Игорь поднял его вровень с губами, подмигнув сидящим:

- За киевский поход, братья! Можете седлать коней - я вам это и без боярской думы поведаю. Князь Мстислав послал новгородцам на подмогу сына своего Романа с войском, митрополит казнил Фёдора… Это всё против нашего князя! Не простит им этого Андрей Юрьевич! - Игорь расправил могучие плечи, потянулся лениво. - Эх ты, и попируем, други, в Киеве! Там есть чем поживиться. Только не плошай!

- Не поймавши, щиплешь! - буркнул Прокопий.

3

О казни Фёдора Яким Кучкович проведал от своего человека, приехавшего из Киева. Все знали, что расправы с Фёдором князь не простит. Старшие и младшие дружинники в Боголюбове и Владимире толковали между собой по-разному. Одни полагали, что князь пойдёт с дружинами на Киев, другие говорили, что Фёдор давно потерял любовь князя и Андрей Юрьевич отнёсся к известию о его гибели равнодушно. Яким внимательно прислушивался ко всем этим толкам. По дороге из Киева в Ростов заехал к нему знакомый купец и рассказал, что князь Мстислав хочет с нарочитыми людьми ростовскими жить в мире и ищет их дружбы.

- Ты поведай о Фёдоре! - перебил его нетерпеливо Кучкович.

- О вашем лжеепископе? - спросил гость, ухмыляясь.

Вспомнив, что Иван здесь, во Владимире, Яким послал за братом. Иван пришёл.

- Садись, садись, сейчас послушаем! Вошёл Пётр. Яким его тоже оставил.

- Беседа наша будет тайной. Ну и дела в Киеве… Все посмотрели на приезжего купца с длинной, до пояса, бородой, с сухим, иконописным лицом.