Андрей Боголюбский

Но посылать за Василько не пришлось. В тот же день под вечер он прискакал во Владимир с тайным известием от молодого князя.

- Лёгок на помине, молодец! - приветливо встретил князь дружинника. - А мы тут за тобою посыл делать хотели…

Василько низко поклонился князю.

- Сказывай, какие вести привёз?..

Юрий сообщил отцу о происках Ростиславичей в Новгороде, не имевших никакого успеха у новгородцев.

- Ишь, хитрые лисицы! - недовольно проговорил Андрей. - А сами сюда послов засылают, помощи просят… Пускай пождут её!..

- Ты был прав, - продолжал он, обращаясь к Михно, - когда советовал уклониться от прямого ответа! А я чуть было не помог им…

Старый мечник уверенно посмотрел на князя.

- Ну, молодец, - продолжал князь, - довольно тебе в Новгороде сидеть! Задумал я взять тебя обратно.

- Как поволишь, княже! Из приказа твоего выходить не смею…

- Поди-ка, думаешь, - усмехнулся Андрей, - без жены здесь будешь?! Нет, пусть и она сюда приезжает, да и старого Мирона захватит! - и князь рассказал просиявшему от последних слов дружиннику о своём намерении сделать его тысяцким.

На другой день Василько отправился в Новгород, чтобы возвратиться сюда вместе с Мариной и Мироном.

Назначение дружинника тысяцким обидело многих приближённых князя, в особенности считал себя обиженным зять Кучковичей, Пётр Курков: он ожидал, что будет назначен на это место.

- Кого назначил-то?! - злобно говорил он. - Без роду без племени…

- Любимый дружинник его! - отозвался Семён Кучкович.

- Негоже так поступать! Кажись, и я не меньше его служу?

- Должно быть, хуже служишь! - посмеялся над ним тесть.

Курков злобно повёл глазами.

- Эх, кабы мог я всё высказать князю!..

- А что? - пытливо спросил его Семён.

- Да, много есть чего пересказать…

Кучкович близко наклонился к зятю и шёпотом сказал:

- Коль хочешь, приходи сегодня вечером ко мне! Мы что-нибудь и надумаем.

Изумлённо взглянул на него Пётр.

- Что ж? Ладно, я, приду…

- Но только помни! Никому ни полслова!

Неприязнь между приближёнными князя всё росла и росла, недовольных им было немало. В то время как Василько ехал в Новгород, Кучковичи и другие недовольные совещались, как убить нового тысяцкого. Ожидали только его возвращения.

L

Нельзя сказать, чтобы повышение Василько пришлось по сердцу Марине и остальным, последние сжились между собою, старик Акинфий привык к ним: расставаться ему было тяжело.

Ещё более тосковала Евфимия, полюбившая горячо Марину.

- Как нам привольно жилось здесь всем вместе! - говорил Акинфий. - А теперь вот все опять в разные места разойдёмся…

- Разве не мог ты отказаться? - говорила Елена зятю.

- Из воли князя выйти я, матушка, не смею… Коли приказал он мне что, то я и должен исполнить!..

Один только старый изограф радовался возвращению во Владимир.

- Матушке Царице Небесной мне, старику, поклониться ещё раз приведётся!

Сборы были недолги. Не прошло и недели, как из Новгорода потянулся поезд, увозивший Марину с мужем и Мирона. Провожать их за городские стены вышли не только их близкие, но и многие дружинники молодого князя, товарищи Василько.

- Удастся ли нам снова свидеться?! - говорил Акинфий, вместе с Еленой благословляя отъезжающих.

- Бог даст, свидимся, дедушка! - отозвался новый тысяцкий.

- Стар уж я стал больно, парень… Не два века жить мне.

Заскрипели тяжёлые возки, увозившие добро молодых во Владимир. Почти неделю были они в пути. Во Владимире встретил их сам князь, весело приветствовавший своего старого дружинника.

- Ну, тысяцкий, постарайся! Послужи на новом деле!

Отдохнув немного с дороги, Василько отправился в Боголюбове. В последнем ему уже было готово помещение, и молодые супруги быстро устроились вместе с Мироном, поселившимся у них.

Василько ретиво принялся за дело, не давая никому потачки и приводя в посаде всё в порядок.

Мирон вместе с Мариной занялись писанием икон для нового придела, устраиваемого князем. Занимались они изографным искусством дома, где было отведено особое помещение для работы.

Боголюбово обстраивалось.

Князь всё чаще и чаще оставался в нём, во Владимир он ездил только для "вершения дел", а в Суздаль и Ростов почти не заглядывал.

Сыновья его от первого брака сидели на своих столах, детей же от Ясинки у него не было.

Старый мечник оказался прав: Василько вполне годился для должности тысяцкого. С народом он был ласков, хорошо обходился с гостями торговыми и шапку гнул перед боярами, хотя ни перед кем не кривил душою. Боголюбовцы были очень довольны своим новым тысяцким, и только одни Кучковичи со своими ближними ненавидели всей душою Василько.

- Чего с ним стесняться! - говорил Пётр Курков. - Наткнётся на нас в ночь потемнее, так не сносить ему головы!

- Ой, поберёгся бы ты, господине! - говорили Василько преданные ему жители. - Слухи идут, что вороги тебя сжить со свету хотят…

Молодецки тряхнул русыми кудрями молодой тысяцкий и смело ответил:

- Что ж? Пусть попробуют! Посмотрим, чья возьмёт? Авось с ворогами справлюсь!..

- Дай Бог, чтобы так… А всё опаску иметь не мешает… Бережёного и Бог бережёт.

Василько усмехнулся.

- И меня Он сбережёт…