Андрей Боголюбский

- Да уж как пристал к тебе наряд девичий! - восхищалась Евфимия, надев на невестку свои лучшие одежды.

Восхищался девушкой и Василько, не сводя с неё влюблённого взгляда.

- И впрямь пригожа ты стала, Марина! - заметил и старый хозяин дома. - Максимом был так себе парень, а Мариной сделалась - куда как хороша стала!..

XLVIII

В голове суздальского князя продолжали роиться думы, как бы снова получить влияние на Юге.

За последнее время он проживал больше всего в селе Боголюбове.

Подозрительность князя к приближенным усилилась. Только старый Михно мог беспрепятственно входить к нему во всякое время.

Князь по-прежнему был набожен, молился каждую ночь, подолгу простаивая на коленях. Заботился о благолепии храмов Божиих, любил сирых, убогих, щедро раздавая милостыню.

Братья первой жены его, Кучковичи, не пользовались преимуществом перед Ясинкиными, родственниками его второй жены, прибывшими вместе с нею. Дружина князя тоже переменилась. Старых дружинников осталось немного: некоторые погибли в бою, часть осела на земле, другие перешли к князю Юрию в Новгород.

Как-то раз утром с юга, от Ростиславичей, прискакал гонец.

- К тебе, князь, с посылом! - проговорил он. Пытливо взглянул на него старый князь.

- Сказывай, по какому делу!

- Прислали меня к тебе Рюрик, Давид и Мстислав… По губам Андрея пробежала усмешка.

- Что ж им от меня надо? - сурово спросил он. Гонец смутился.

- На киевском столе сидит князь Ярослав Изяславич… - начал говорить посланный.

Но князь перебил его:

- Знаю… Известно мне, что князь Святослав с ними в распре, не люба мне она…

- Просить велели они тебя помочь сесть на киевском столе брату их Роману!

- Додумались! - насмешливо проговорил Андрей. - А ране, так меня оттуда гнали?!

- Какой ответ прикажешь отвезти, княже?

- Скажи, чтоб пождали немного. Пошлю я к братии своей в Русь… А как придёт от них весть, так тотчас дам ответ!..

Князь всё ещё колебался, в чью пользу решить дело.

- Как ты полагаешь, Михно, - обратился он к старому мечнику, оставшись с ним вдвоём, - уважить мне просьбу князей?

- И не моги, княже! - горячо возразил старик, всё ещё не забывший оскорбления, нанесённого ему Мстиславом, и надеявшийся отомстить ему. - Оставь их ссориться! Пусть Святослав ссорится с Ярославом…

- А про Ростиславичей ты забыл? - заметил князь, пытливо глядя на Михно.

- Нисколько… Пусть и они ввяжутся в эту кашу! А там придёт время, ослабеют они все… Тогда ты их легко осилишь.

- Ин, правду говоришь, - согласился князь. - Пождём, коль так…

На другой день послам был дан Андреем уклончивый ответ. Он обещал, как вчера, послать к братьям, чтобы переговорить с ними.

- А ты и вправду послать не вздумай, княже! - продолжал советовать Михно.

- Не должное ты творишь, княже! - отозвался присутствующий здесь Кучкович.

- Не твоего ума дело, Семён! - прикрикнул строго на него Андрей.

В душе Кучковичей давно росла злоба на бывшего свояка, переставшего пользоваться их советами.

Семён сдержал себя и чуть слышно промолвил:

- Твоя воля, княже! Где нам, людишкам, знать!

Но между тем он незаметно переглянулся со своим зятем, Петром Курковым, находившимся в милости у Андрея.

- Нет ли вестей из Новгорода от Юрия? - снова обратился Андрей к Михно.

- Ничего не слыхать, княже! - ответил тот. - А должен на этих днях Василько побывать здесь…

Задумался Андрей.

- Сон мне привиделся сегодня… Странный таковой… Никак не объясню его.

- Какой такой? Расскажи мне, княже!

- Не стоит, старик!.. Не все ведь сны от Бога… Коль не пришлёт на днях гонца Юрий, - продолжал он, - отсюда спосылать надо!..

- Аль тревожишься о Новгороде?

- Да, оставлять в неведении себя об новгородцах опасно… - С этими словами он отпустил мечника.

XLIX

Князь суздальский ещё больше принялся украшать Владимир. Возводил новые храмы, монастыри и даже первый на Руси сделал попытку устроить богадельню для престарелых дружинников.

По утрам он чинил суд у себя на крыльце, при чём челобитчики излагали перед ним свою просьбу. Князь допрашивал истца и ответчика с их свидетелями (послухами), а затем, разобрав дело, он, стараясь быть справедливым, приказывал дьякам дать правой стороне грамоту.

В новом городе Владимире он учредил особое управление, которое было поручено тысяцкому, такой же распорядок был и в Боголюбове.

- Эх, горе какое, - говорил он, - кого бы мне тысяцким поставить? Просто и ума не приложу… Не знаешь ли ты? - обратился он к старому Михно.

- Из своих старых дружинников бери, княже: всё вернее…

- А и впрямь ты говоришь! А только кого?!

- Взял бы ты Фоку аль Василько: испытанные люди будут…

- Нет, Фоку мне нельзя взять из Новгорода: он мне там при сыне нужен…

- Тогда Василько…

- Да, он к разу придётся!.. Жена его, Марина, изографное искусство хорошо знает, писать иконы будет. В Боголюбове для неё не мало работы найдётся.

- Так спосылать за ними?

- Пошли! Да, вспомнил… Пусть с ними и Мирон сюда вернётся: он тоже нужен… Придел задумал я в храме пристроить, так много новых икон писать придётся… А при нём и Марине работать сподручнее будет: он ведь её и учил изографному искусству.