не моя вина в том, что я промолчал на обе Ваши открытки, а — почты; сегодня, 29 ноября, я получил сразу обе открытки: и ту, которая помечена 18-ым и ту, которая помечена 23-им н<оября> — 11 дней путешествовала открытка от Москвы до Кучина: я уже жаловался когда-то? на почт. отправления?; но, — бесплодно. Живя в Кучине, терпишь эти «
Я Вам ответил тотчас.
По счастливой случайности Кл<авдия> Ник<олаевна> едет сегодня в Москву и лично завезет Вам мою записку (на почту — рукой машешь: зависишь от того, пьянствует, или не пьянствует сельский почтальон).
И так — вот в чем: разумеется, рад скорее Вас увидеть; много есть о чем поговорить в связи с Вашим «
Но удобнее всего: приезжайте в это воскресенье (2 дек., если можете), потому что именно вся предстоящая неделя занята (несколько свиданий в Кучине, срочная работа, а, кажется, в субботу — воскресенье на следующей неделе буду по делам в Москве); да и кроме того: видите, какая почта; даже толком списаться нельзя.
Итак, надеюсь, что Вы сможете приехать послезавтра, в воскресенье.
Приезжайте — пораньше: к примеру, с поездом в 2 часа.
Надеюсь, до скорого свидания, с которым все … что-то не везет.
Остаюсь искренне уважающий и преданный = Борис Бугаев[1235].
Или:
Спешу Вам ответить: был бы чрезвычайно рад Вас видеть в Кучине 11 октября, в четверг. Вашу открытку получил только что; не уверен, — застанет ли Вас; поэтому, исходя из того, что Вы в Москве до 12 и что письма идут медленно, я буду ждать Вас в четверг. Из Москвы удачный поезд в 1.15 и 1.50 минут. Очень был бы счастлив Вас видеть.
Остаюсь с глубоким уважением и преданностью.
Предложением встретиться завершается и единственное нам известное письмо Перцова Белому того времени — от 12 февраля 1929 года: