Анастас Микоян

Микоян и Вознесенский были твёрдыми единомышленниками в аграрном вопросе. Оба считали, что закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию нужно повысить и вообще оставлять деревне больше средств. «По итогам 1948 г., — пишет биограф Сталина Святослав Рыбас, — валовая продукция промышленности уже составила 118 процентов от уровня 1940 г. Это было достигнуто за счёт беспрецедентного налогового давления на крестьян и возвращения к довоенным, мобилизационным методам. Даже соратники вождя (Молотов, Микоян и Вознесенский) пытались доказать, что необходимо оставлять деревне больше средств, но всегда натыкались на жёсткие возражения».

Сталин между тем приближался к своему 70-летию. Понемногу в руководстве страны начались разговоры о преемнике. Наиболее вероятным кандидатом называли министра иностранных дел и заместителя председателя Совета министров СССР Вячеслава Молотова. «Все понимали, что преемник должен быть русским», пишет Микоян. Другим кандидатом считался секретарь ЦК ВКП(б) Андрей Жданов. Постепенно вокруг вероятных преемников возникли две большие неформальные группировки: группировка Маленкова — Берии и так называемая «Ленинградская», сплотившаяся вокруг Жданова и Вознесенского. Члены каждой из двух группировок ожидали, что в случае назначения их лидера на пост руководителя страны они резко продвинутся вверх по карьерной лестнице.

Одним из лидеров ленинградцев был Алексей Кузнецов, 1-й секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) и секретарь ЦК ВКП(б). В 1948 году Сталин выехал на отдых в Абхазию, на озеро Рица. Неожиданно он отдал приказ собрать там же всех членов ЦК, также отдыхавших в Абхазии либо в Крыму. Среди них оказались Микоян и Кузнецов. Сталин заявил, что члены Политбюро постарели, что нужно омолодить руководство. Сталин указал на Кузнецова и вдруг заявил: «Вот такой человек мог бы стать преемником по руководству партией». Кузнецову было 43 года. Заявление вождя изумило всех, а особенно самого Кузнецова, оказавшегося в двусмысленном положении. Он просто не знал, как ему теперь себя вести: он преемник или нет? Сталин пошутил или заявил всерьёз? А может, спровоцировал окружение, чтобы посмотреть на ответную реакцию?

У Кузнецова было трое детей. Старшая Алла дружила с Серго Микояном, младшим сыном Анастаса. Дружба переросла в сильные чувства, и Серго объявил отцу, что намерен жениться, как только ему исполнится 18 лет. Девушка очень понравилась и Анастасу Микояну, и его жене. Серго тоже пришёлся по душе родителям невесты. Во второй половине 1948 года дело уверенно шло к свадьбе.

К этому же времени относится ещё один важнейший инцидент. На заседании Политбюро, когда обсуждался экономический план на 1948 и 1949 годы, Сталин обратил внимание, что производство последнего, IV квартала оказывается сильно выше, чем производство I квартала следующего года. Этот вопрос поднимался и раньше, в том числе и в присутствии Микояна, и каждый раз тот вынужден был объяснять вождю, что равномерное повышение темпов производства в течение года невозможно. Экономика слишком сильно зависит от сезонных факторов. IV квартал — осенний, с октября по декабрь — традиционно самый успешный, тогда как в следующем, I квартале — зимнем, с января по март — наоборот, народное хозяйство проседает по объективным причинам. Теперь Сталин снова поднял эту тему и потребовал от Вознесенского, как от главы Госплана, обеспечить равномерный рост. Иными словами, осеннее экономическое оживление, по мысли Сталина, должно было продолжаться и следующей зимой. Микоян понимал, что это абсолютно невозможно. Однако Вознесенский, к его изумлению, легко согласился и обещал Сталину разработать новый план.

Спустя несколько месяцев, снова на заседании Политбюро, Берия вдруг показал Сталину докладную записку зампреда Госснаба СССР М. Т. Помазнева. В документе было сказано, что план ежеквартального непрерывного роста не выполнен. Эту записку Вознесенский распорядился убрать в архив, хотя обязан был доложить в ЦК. Записку эту Берия получил через агента МГБ, работавшего в Госплане. Сталин был так потрясён, что просто не поверил Берии — Вознесенский был прямым протеже Сталина и пользовался особым доверием.

Однако расследование было начато. Факт подтвердился. Сталин заявил, что человек, обманувший партию, недостоин возглавлять Госплан и работать в Политбюро. Вознесенский оказался в опале. Сталин вынашивал планы направить его ректором в Томский университет. Безуспешно Вознесенский пытался дозвониться до Сталина и попасть к нему на приём. «Видимо, — свидетельствует Микоян, — за это время Сталин поручил подготовить „дело Вознесенского“. Об этом приходится гадать, потому что Вознесенскому было предъявлено обвинение во вредительстве и в антипартийной деятельности. Без Сталина для МГБ это было бы невозможно. Одновременно с ним была арестована и ленинградская группа товарищей, хотя они никак не были с ним связаны».