– Я, с вашего позволения, сформулировал бы чуть иначе: это вы умудрились оказаться там позже него – тут, знаете ли, бывают важны нюансы… – (тут у
– Вам следует знать лишь то, что преступление было тщательно замаскировано под несчастный случай. А главное – что Суровцев первым осмотрел место происшествия, и есть основания полагать, что он забрал (или уничтожил) важные улики.
– А какого рода основания? Точно ль те «улики» были? Может, вы просто подгоняете факты под свою гипотезу о «преступлении», а там – и вправду «несчастный случай», и ничего кроме…
– А вот это уже не ваше дело!
– Как скажете, – смиренно пожал плечами ротмистр. – Ну а я-то чего в это время делал? Стоял на стреме, покуда Суровцев там крал оружие-документы и затирал кровавые отпечатки?..
– Нет, именно в это время вы еще находились в гостинице. В этом пункте ваше алиби подтверждено.
– Мне нравится тот вариант, что никакого Суровцева в «Триумфе» я в глаза не видал – если я в том «Триумфе» вообще бывал…. Ну, или – он так изменил внешность, что я не узнал его в гриме. А что, по вашей версии, мы делали потом?
– Ваши, господин ротмистр, следы после «Триумфа» теряются – к несчастью для вас. Суровцев же, напротив, попался вскоре в поле зрения «наружки»: мы просто методично обшаривали город в режиме чрезвычайного розыска, его визит в «Триумф» же восстановили позже, «обратным назадом». С того момента он находился под непрерывным, весьма плотным наблюдением. Наблюдение он, похоже, в свой черед обнаружил без труда, после чего, покружив пару часов по улицам, отправился на Охтинскую верфь. Это – военный объект, так что он-то по своим генштабовским документам миновал охрану без проблем, а вот наших оперативников она тормознула: другое ведомство…