Амба

- Что, рыжая морда, русский и могучий с трудом даётся!? Это тебе не твоя алхимия, чтобы травить невинных! Теперь я поколдую, скоро ацаси настоится и тебе кирдык[11], так что побереги свою шкуру, чтобы мою жопу потом греть! – не на шутку разошёлся Илья и сам удивился тому факту, что так разболтался, обычно с него и слова не вытянешь.

Какое-то время на крыше была тишина, потом прозвучал пискливый голос тигра с нотками озадаченности.

- Ааррцаси? – и продолжил:

- Ррр хаядри боратонго ацаси рр?! Аарр боратонго кэту-дэ рр аар конго рр аарр хайвар-ну рр рр чихалаори рр туй аарр мэдэсирн[12].

Безусловно, Илья, как обычно, ничего не понял из того, что сказал Касса Саман, кроме слова «охотник», поэтому, гневно щурясь на крышу, продолжая точить ручку ложки, стараясь довести металл до бритвенной остроты, сказал достаточно громко, чтобы полосатая кошка сверху слышала:

- Попизди, попизди пока. Ещё денёк и бакланить будет нечем, я тебе все усы сбрею, херов Касса Саман. Слышишь меня ублюдок!? – Илья старался разозлиться как следует, чтобы, когда наступило время, злости в нём было с избытком, а когда человек взбешён, то не остаётся места для страха в его душе.

Разумеется, злость - не самый лучший помощник в предстоящем Илье деле, но, когда стоит вопрос о твоей жизни, все средства хороши, лишь бы не вздрогнуть в самый последний момент, остаться до конца твердым и бесстрашным. Илья понимал, что перед выстрелом из ружья ему придётся стоять лицом к лицу с сильным, невероятно большим по размеру хищником, обладающим умом человека. И если болты, выпущенные из ружья, не убьют кошку сразу, то ему однозначно останется попрощаться с жизнью, охотничий нож, что он собрался также намазать отвратительно пахнущей настойкой, пригодится, но не спасёт ему жизнь.

Сверху раздался смех, больше похожий на чихание, так обычно кошки чихают, отрыгивая своей шерстью. Но Илья за проведённое им время в избушке изучил повадки Амбы и знал, что у того не получается изобразить человеческий смех, поэтому он громко чихал.

- Ааррр Боатонго рр хаяди ааар симбивэ рр ацаси? Саори ааар си аба саман ррр кэндэли аарр аба муэ хорица ррр! Уй си рр!? Тэнг ррр недуэ-цадоа ааарр би силикта ррр ичэури эмун ррр бин аааррр[13]!

Странные переговоры, подумал Илья, ведь я совершенно ничего не понимаю, что он говорит. Амба в свою очередь, наверняка, не понимал Илью.

- Заткнись! Ты, дранная кошка! Как ты меня достал за все эти дни! – закончив точить первый наконечник, крикнул наверх Илья.

Дотронувшись пальцем до боковины заточенной ручки, Илья отдёрнул ладонь, почувствовав укол. Удовлетворённо посмотрев на каплю крови, выступившую из пальца, понял, что этот наконечник готов, отложил его в сторону, приступил к следующему, продолжая зловеще улыбаться.

Спал Илья очень плохо, постоянно ворочаясь, просыпаясь, потом пытаясь опять уснуть под постоянные пискливые монологи тигра, кружившего вокруг дома, а иногда стучащего чем-то твёрдым, скорей всего когтем в дверь. Проснувшись с сильной головной болью, слабостью во всём теле, Илья заподозрил, что это простуда добралась до него, а значить в ближайшее время температура скосит его в постельный режим. Тогда можно будет распрощаться с планом, который он задумал, ведь сил, чтобы пилить остатки стен у него не будет. Воды, если её можно таковой назвать, осталось литра три-четыре. Из бочки заметно пованивало, приходилось долго кипятить жидкость прежде чем заваривать чай или что-то варить. А значит, во время болезни ему нечем будет топить и нечего пить, это прямой путь, к тому, чтобы замёрзнуть. Надо было торопиться.

Заготовки к древкам были уже намечены на брёвнах стены, и Илья, попив сладкого, с мерзким вкусом чая, заев всё это постным отварным рисом, приступил к работе. С помощью ножа выстрогал два метровых прутка, с перерывами на отдых, провозился до обеда, чувствуя, как болезнь потихоньку забирает его силы. Он старался, чтобы каждый отструганный пруток, будущего древка для болта, легко входил в ствол ружья. Следовательно, при выстреле, дерево не превратится в щепки, а легко выйдет из ствола, гонимое пороховым зарядом. Чтобы стрелы-болты, по длине это были настоящие стрелы, а вот функциональностью и видом больше походили на болты для арбалета, не выскользнули случайным образом из ствола, держались там надёжно, как бы не крутил в руках ружьё Илья, решено было в конец ствола протиснуть вату, которая прижимала древко к металлу.

Вставляя в расщеп заточенные наконечники, стараясь не пораниться, Илья опять обратил внимание на банку с самогоном, стоящую в углу. Невероятная жажда, желание выпить, накрыло его с головой. Теперь бороться с наваждением стало ещё сложнее, внутренний голос был убедителен, настойчив, а главное, прав, судя по мыслям в голове.