Амазонки Моссада. Женщины в израильской разведке

Патрисия зарегистрировалась в отеле «Мирамар». На входе стояла вооруженная охрана. Оставив багаж в номере, она поспешила в город, хотя взволнованные сотрудники отеля пытались ее остановить. Ей говорили, что ситуация на улицах вышла из-под контроля и беспорядки могут перерасти в массовую резню. Она проигнорировала предупреждения. Вооружившись камерой, Сильвия все последующие дни ходила по улицам, посещая разоренные жилые районы, жалкие трущобы и места сражений. Она фотографировала боевиков с обеих сторон, разграбленные дома, семьи, оплакивавшие своих мертвых, раненых детей и женщин. Рафаэль отправляла фотографии в Париж самолетами французских ВВС. Она оказалась единственным фотографом, запечатлевшим беспорядки в Джибути, и ее снимки публиковались в газетах и журналах по всему миру. Первое задание по поручению агентства Дельма увенчалось большим успехом.

Вскоре по возвращении во Францию Луи Дельма позвонил Сильвии. Он сказал, что хочет организовать выставку ее джибутийских фотографий в Париже. Министерство культуры Франции было готово спонсировать мероприятие.

— Назовем ее «Живое свидетельство из Джибути — фотолетопись Патрисии Роксборо».

Сначала она сомневалась — она не хотела привлекать внимание к своей персоне, — но в конце концов согласилась. И вот торжественное открытие джибутийской выставки отпраздновали шикарным приемом в знаменитом отеле «Ритц» на Вандомской площади. Фотографии Сильвии из Джибути, цветные и черно-белые, висели на стенах. На выставку явились все сливки общества: видные предприниматели, медиамагнаты, чиновники из правительства и иностранные дипломаты. Дорогие костюмы мужчин не уступали в роскоши модным платьям дам, официанты, все в белом, разносили шампанское и закуски. А королевой бала, конечно, была Патрисия Роксборо в черном вечернем платье, высокая, стройная и прекрасная.

Болтая и шутя с гостями, Сильвия заметила элегантного джентльмена, который ходил за ней по пятам и, видимо, очень хотел поговорить с ней. Наконец он подошел и представился. Это был посол Иордании во Франции. Они обменялись парой фраз, после чего Сильвия сказала, что ей было бы очень интересно поснимать людей и пейзажи в экзотических арабских странах.

«Не желаете ли со мной пообедать?» — спросил он. Несколько дней спустя, когда они встретились в одном парижском ресторане, Роксборо ждал сюрприз. Посол от имени правительства пригласил ее посетить Иорданию в качестве официального гостя короны.

Идея ей очень понравилось, Луи Дельма был в восторге, Моссад тоже дал добро. Поездка в Иорданию продлилась неделю. Патрисию тепло приняли, она проехала по всей стране и много фотографировала. Все было прекрасно, за исключением одного происшествия в лагере беженцев Аль-Вехдат. Когда она фотографировала, на нее набросились несколько молодых людей с пистолетами-пулеметами, кричавшие, что она сионистская шпионка. Это были палестинские террористы. Они выхватили у нее фотоаппарат, вытащили пленку и отправили одного из них ее отсмотреть. Девушка держалась твердо и хладнокровно. Наконец парень вернулся с негативами, на которых не было ничего, кроме пейзажей и портретов. Палестинцы успокоились, вернули камеру Сильвии и извинились.

Перед отъездом ее пригласили в королевский дворец, и она сфотографировала короля Хусейна и его семью. Это был первый, но далеко не последний из ее визитов во дворец. Во время последующих приездов в Иорданию Сильвия продолжила снимать королевскую семью и подружилась с Хусейном и его женой.

Вскоре после ее возвращения в Париж в дверь квартиры Сильвии постучали: два коротких удара, пауза и еще два удара. Это был код Моссада, и она впустила гостя — Авраама Гемера, которого назначили ее куратором в Париже. Скоро условный стук раздался снова, на этот раз пришел Мотти Кфир, недавно возглавивший оперативный штаб «Кесарии» в Европе. «Завтра вы отправляетесь в путь, — сказал Авраам, — нужно кое-кого прикончить».

Шпионка села на ночной поезд до Рима и встретилась с Майком Харари. Он представил ей своего коллегу по «Кесарии» Шломо Галя, уроженца Бельгии. Высокий, в очках, с вечно растрепанным чубчиком, Галь был талантливым художником. Прежде чем попасть в Моссад, он несколько лет служил в армии, был ранен в нескольких сражениях и награжден за отвагу на поле боя.

Майк проинструктировал обоих. Агенты должны были изображать пару молодоженов-художников, отправившихся путешествовать по Ливии в медовый месяц. Им предстояло доехать до Неаполя на автомобиле и оттуда переправиться на пароме в Ливию. Машина была заминирована специалистами Моссада. Добравшись до Триполи, Сильвия с «мужем» должны были оставить машину на площади рядом с домом «объекта» — важного чиновника в администрации Муаммара Каддафи. Чиновник всеми способами поддерживал палестинских террористов, финансировал их операции и снабжал оружием и разведданными. Он был опасен, и его требовалось ликвидировать.