Алый шар луны

– Лариса, я знаю, что между вами и Володей, моим бывшим мужем, возникли определенные отношения, тем более что вы сами рассказали мне об этом по телефону. Так вот. Сразу хочу определиться. Мое дело никоим образом не связано с этой темой! У меня есть другой мужчина, своя жизнь, словом. И ваши с Володей отношения меня уже не касаются. Думаю, что он сделал хороший выбор…

Я не помню, чтобы я когда-либо так блистательно и уверенно лгала. Быть может, я вела себя так спокойно потому, что не чувствовала за собой никакой вины?

Она, чувствовалось, немного поколебалась, но все же согласилась увидеться – назначила мне встречу в кофейне на Цветном бульваре.

Прежде я встречала Гохманшу пару раз в прокуратуре, куда заглядывала к Володе, причем это случилось довольно давно, и я боялась, что не узнаю ее. Однако мои опасения оказались напрасными, и я сразу заметила в углу за столиком красивую яркую брюнетку в белом шерстяном костюме. Взгляды наши встретились, и мы даже попытались улыбнуться друг другу.

– Рада вас видеть, Лариса! Володя в свое время много мне рассказывал о вас, о том, что у вас нет практически ни одного проигранного процесса… Что вам можно поручить любое конфиденциальное дело, причем если даже оно и не связано непосредственно с защитой. Это так?

Я не блефовала – просто я знала, что Лариса оказывает различного рода посреднические услуги, вплоть до передачи взяток в московских вузах, а то и просто сводит вместе людей, объединенных общими интересами, за что получает свои проценты.

– Знаете, я тоже рада вас видеть. – Она внимательно рассматривала меня. – Тем более что вот так, вблизи, мы еще ни разу не встречались. – Знаете, мне даже кажется, что я догадываюсь, какого рода дело вас ко мне привело. Думаю, что там, в Сургуте или где вы еще там были и откуда только что вернулись, вам подбросили какой-то сногсшибательный материал для будущего романа, и вас интересует определенная информация, так? Вот только я не понимаю – что я буду с этого иметь?

– Да, все так, но эта тема лишь косвенным образом связана с моим будущим романом. Вот, послушайте…

Я достала листок из сумки и вполголоса зачитала ей заметку о похищенных картинах.

– Так… И что же? В чем интрига-то? – пожала плечами Лариса, доставая сигареты. Закурила. – Может, я что-то пропустила? Дайте-ка, я еще раз прочту, сама…

Я протянула ей листок, она пробежала глазами по тексту.

– Я слушаю вас.

– У меня есть сведения, что в том же, 1987 году из картинной галереи Маастрихта украли гораздо большее количество картин. В их числе находилось неизвестное ранее полотно Ренуара «Мадемуазель Жюли Мане с кошкой». Специалистам и просто лицам, знакомым с творчеством Ренуара, давно известен этот портрет, на котором изображена дочь Берты Моризо и Эдена Мане, совсем еще девочка, с пестрой кошкой на коленях. Однако я говорю сейчас о совершенно неизвестном портрете с тем же названием, где Жюли изображена уже девочкой-подростком, да и кошка на ее коленях – совершенно другая… Вероятно, Ренуар попытался изобразить ее в новом свете, уже не как ребенка, а передать красоту молоденькой красивой девушки…

Так вот. Это полотно все еще не найдено. Но у меня есть информация, что в Москве проживает один человек – коллекционер или авантюрист, а то и просто вор, преступник, – он выкупил это краденое полотно и теперь хранит его у себя, в надежде когда-нибудь продать его подороже и не засветиться. При этом, как мне сказали, он – страстный поклонник творчества импрессионистов, особенно Ренуара; и он держит при себе одного талантливого художника, кажется, некоего студента, и тот пишет для него копии всех тех картин, которые этот человек собирается продать. Причем копии просто потрясающие…

– Постойте… Я, кажется, недавно читала что-то об этой галерее… Ну да! Нортман, владелец этой коллекции, не так давно продал ее, почти за шестьдесят миллионов долларов дому Сотбис! Это грандиозная коллекция, куда входит ценное собрание произведений европейской живописи, включая полотна Рембрандта, Рюйсдаля, Матисса, Вламинка… У меня есть один хороший знакомый, интересующийся подобными вещами. Он рассказал мне, что взамен этой сделки Нортман получил часть акций Сотбис и вошел в состав международного консультативного совета компании… Вы, верно, удивлены моими познаниями в этой области? Но не удивляйтесь, Полина, на самом деле я не интересуюсь такими вещами всерьез, просто у меня очень хорошая память.

Понятное дело, что я была ошеломлена, даже поражена! Меньше всего я надеялась услышать нечто подобное. Однако я посчитала, что мне повезло, раз у нее есть знакомые, понимающие толк в живописи и обладающие определенными связями в художнических кругах.