Алый Рубин. Любовь через все времена

— Это не более чем акростих, сочинённый помешанными на тайнах стариками, стремящимися ещё более усложнить сложное, — сказала мама. — 12 цифр, 12 путешественников во времени, 12 драгоценных камней, 12 тональностей, 12 поколений, 12 шагов к созданию философского камня…

— Философский камень? Что это?.. — я замолчала и глубоко вздохнула. Мне надоело задавать вопросы, которые я не могла до конца сформулировать, и с каждым ответом чувствовать себя ещё более сбитой с толку.

Мама, казалось, всё равно не имела никакого желания отвечать на вопросы. Она глядела в окно.

— Здесь вообще ничего не изменилось. Как будто время замерло.

— Ты часто тут бывала?

— Иногда мой отец брал меня с собой, — ответила мама. — Он был щедрее матери. Даже в том, что касалось тайн. Ребёнком я охотно приходила сюда. И позднее, когда Люси… — она вздохнула.

Некоторое время я боролась с собой, спрашивать дальше или нет. Любопытство победило.

— Тётушка Мэдди сказала мне, что Люси — тоже путешественница во времени. Она поэтому смылась?

— Да, — ответила мать.

— И куда она сбежала?

— Этого никто не знает. — Мама снова провела рукой по волосам.

Она была очевидно взволнована, я не помнила её такой нервной. Не сердись я так, мне было бы её жаль.

Мы помолчали. Мама вновь поглядела в окно.

— Значит, я Рубин, — сказала я затем. — Это такой красный, да?

Мама кивнула.

— А какой тогда камень Шарлотта?

— Никакой.

— Мама, нет ли у меня сестры-двойняшки, про которую ты забыла мне рассказать?

Мама обернулась ко мне и улыбнулась.

— Нету, дорогая.

— Ты уверена?

— Совершенно уверена. Я была при твоём рождении, ты забыла?

Откуда-то послышались быстро приближающиеся шаги. Мама выпрямилась и сделала глубокий вдох. Вместе с дамой в очках в бюро вошла тётя Гленда, а за ней — невысокий лысый мужчина в летах.

Тётя Гленда выглядела разъярённой.

— Грейс! Миссис Дженкинс утверждает, что ты сказала…

— Это верно, — сказала мама. — И у меня нет ни малейшего желания тратить время Гвендолин на то, чтобы убеждать в своей правоте именно тебя. Я хочу сразу же к мистеру де Вильерсу. Гвендолин должна быть считана на хронографе.

— Но это абсолютно — смешно! — Тётя Гленда почти визжала. — Шарлотта…

— …Пока не переместилась, не так ли? — Мама повернулась к маленькому толстяку с лысиной. — Извините меня, я знаю, что мы знакомы, но я не могу вспомнить ваше имя.

— Джордж, — сказал он. — Томас Джордж. А вы — младшая дочь леди Аристы, Грейс. Я хорошо вас помню.

— Мистер Джордж, — повторила мама. — Разумеется. Вы навещали нас в Дареме после рождения Гвендолин. Это Гвендолин. Она — Рубин, которого вам недостаёт.

— Это невозможно! — пронзительно завопила тётя Гленда. — Это абсолютно и совершенно невозможно! У Гвендолин неправильная дата рождения. И вообще, она родилась на два месяца раньше срока! Недоразвитый, недоношенный младенец! Вы только посмотрите на неё!

Мистер Джордж уже к этому приступил. Он дружелюбно разглядывал меня своими светло-голубыми глазами. Я пыталась ответить на его взгляд с максимально возможной невозмутимостью, стараясь при этом скрыть свой дискомфорт. Недоразвитый, недоношенный младенец! Тётя Гленда, похоже, сбрендила. Я была почти метр семьдесят ростом и имела грудь второго размера с явной тенденцией к третьему.

— Вчера она переместилась в первый раз, — сказала мама. — Я только хочу, чтобы с ней ничего не случилось. С каждым неконтролируемым перемещением возрастает риск.

Тётя Гленда издевательски захохотала.

— Никто не примет этого всерьёз! Снова жалкая попытка поставить себя в центр внимания!

— Ах, заткнись, Гленда! Я бы с огромной радостью оказалась в стороне от всего этого, предоставив твоей Шарлотте неблагодарную роль объекта исследований для одержимых изотерикой псевдоучёных и фанатичных любителей тайн! Но не Шарлотта унаследовала этот проклятый ген, а Гвендолин! — Мамин взгляд был полон ярости и презрения. И это тоже было для меня совершенно новым в ней.

Мистер Джордж тихонько засмеялся.

— Вы явно не самого лучшего мнения о нас, миссис Шеферд! — Мама пожала плечами.

— Нет, нет, нет! — Тётя Гленда плюхнулась на ближайший стул. — Я не готова и дальше слушать эту чушь. Она даже родилась не в тот день! Кроме того, она недоношенная! — Аргумент насчёт недоношенности казался ей, очевидно, особенно убедительным.

Миссис Дженкинс прошептала:

— Должна ли я принести вам чашечку чаю, миссис Монтроз?

— Ах, отстаньте вы от меня со своим чаем! — фыркнула тётя Гленда.

— Кто-нибудь хочет чаю?

— Нет, спасибо, — ответила я.

Мистер Джордж снова принялся разглядывать меня своими светло-голубыми глазами.

— Гвендолин, значит, ты уже перемещалась во времени?

Я кивнула.

— И куда, если позволено спросить?

— Туда же, где я в этот момент стояла.

Мистер Джордж улыбнулся.

— Я имел ввиду, в какое время ты переместилась?

— Не имею ни малейшего понятия, — вызывающе заявила я. — Год нигде не был указан. И никто не хотел мне его говорить. Послушайте! Я не хочу этого! Я хочу, чтобы это прекратилось! Вы можете сделать, чтобы это прекратилось?

Мистер Джордж не ответил.