Алый Рубин. Любовь через все времена.

Карета тронулась с места. Её трясло так же сильно, как и по дороге сюда. Гидеон дал стражу в жёлтом указание поторопиться. Как будто в этом была необходимость – тот и сюда гнал как оглашенный.

– С тобой всё в порядке? Ты выглядишь так, словно увидела призрак. – Гидеон снял плащ и положил рядом с собой на сиденье. – Очень жарко для сентября.

– Не призрак, – ответила я, не в состоянии посмотреть ему в глаза. Мой голос слегка дрожал. – Только графа Сен Жермена и один из его трюков.

– Он был не особенно вежлив с тобой, – согласился Гидеон. – Но этого следовало ожидать. Очевидно, у него было другое представление о том, какой ты должна быть.

Когда я не ответила, он продолжал:

– В предсказаниях двенадцатый путешественник всегда описывался как нечто особенное. Одарён Магией Ворона. Что бы это ни значило. Во всяком случае, граф не хотел верить, что ты всего-навсего обыкновенная школьница.

Это замечание странным образом прогнало то бессильное, жалкое ощущение, которое было вызвано фантомным прикосновением графа. Вместо истощения и бессилия я почувствовала оскорбление. И гнев. Я закусила губу.

– Гвендолин?

– Что?

– Не воспринимай это как обиду. Я имел ввиду обыкновенная не в смысле ординарная, а скорее в смысле средняя, понимаешь?

Становилось всё лучше и лучше!

– Ладно, – сказала я, гневно сверкнув на него глазами. – Мне безразлично, что ты обо мне думаешь.

Он хладнокровно ответил на мой взгляд.

– Это от тебя не зависит.

– Ты же меня вообще не знаешь! – фыркнула я.

– Возможно, – ответил Гидеон. – Но я знаю кучу таких девчонок. Все вы одинаковы.

– Кучу девчонок? Ха!

– Девчонки как ты интересуются только причёсками, шмотками, фильмами и поп-звёздами. Вы всё время хихикаете и ходите в туалет толпами. И злословите о Лизе, потому что она купила себе маечку за пять фунтов в «Маркс энд Спенсер».

Хоть я была очень зла, я рассмеялась.

– Ты хочешь сказать, что все девочки, которых ты знаешь, злословят о Лизе, которая купила себе маечку за пять фунтов в «Маркс энд Спенсер»?

– Ты знаешь, что я имею ввиду.

– Да, знаю. – Я не хотела дальше разговаривать, но слова вырывались помимо моей воли. – Ты думаешь, что все девчонки, которые не такие, как Шарлотта, поверхностны и глупы. Только потому, что у них было нормальное детство вместо непрерывных уроков музыки и фехтования. На самом деле у тебя просто не было времени, чтобы когда-нибудь познакомиться с нормальной девочкой, поэтому ты обзавёлся такими печальными предубеждениями.

– Послушай, я точно так же был в средней школе, как и ты!

– Само собой! – Слова просто вылетали из меня. – Если тебя готовили к путешествиям во времени хоть наполовину так серьёзно, как Шарлотту, то у тебя не могло быть друзей ни мальчиков, ни девочек, и твоё мнение по поводу так называемых средних девчонок базируется на наблюдениях, которые ты сделал, стоя одиноко на школьном дворе. Или ты хочешь сказать, что твои одноклассники считали твои хобби – латынь, гавот и вождение кареты – невообразимо крутыми?

Вместо того чтобы оскорбиться, Гидеон рассмеялся:

– Ты забыла игру на скрипке.

– Скрипка? В самом деле? – Мой гнев испарился так же быстро, как и возник. Скрипка – ну вообще!

– Во всяком случае, у тебя на лице опять появилась краска. До этого ты была такая же бледная, как Миро Ракоци.

Верно, Ракоци.

– Как это, собственно, пишется?

– Р-а-к-о-ц-и, – ответил Гидеон. – А зачем тебе?

– Хочу погуглить.

– О, он так тебе понравился?

– Понравился? Он вампир, – сказала я. – Он из Трансильвании.

– Он из Трансильвании. Он он не вампир.

– Откуда ты это знаешь?

– Вампиров не бывает, Гвендолин.

– Ах да? Если бывают машины времени (и люди, которые умеют душить других, не прикасаясь к ним), почему бы не быть и вампирам? Ты видел его глаза? Они как чёрные дыры.

– Это от белладонновых настоев, с которыми он экспериментирует. Растительный яд, якобы помогающий расширить сознание.

– Откуда ты это знаешь?

– Это сказано в Анналах Стражей. Ракоци зовётся там Чёрным Леопардом. Он дважды защитил графа от покушения на его жизнь. Он очень сильный и ловко обращается с оружием.

– Кто покушался на графа?

Гидеон пожал плечами.

– У такого человека, как граф, много врагов.

– Охотно верю. Но у меня такое впечатление, что он и сам в состоянии себя защитить.

– Без сомнения, – согласился Гидеон.

Я подумала, не рассказать ли ему о том, что вытворил граф, но потом решила этого не делать. Гидеон был не только вежлив с ним – создавалось впечатление, что они с графом ну просто родственные души.

Не доверяй никому.

– Ты действительно перемещался в прошлое ко всем этим людям и пускал им кровь? – спросила я вместо этого.

Гидеон кивнул.

– С тобой и со мной в хронограф снова считаны восемь из двенадцати человек. Остальных четверых мне ещё предстоит отыскать.

Я вспомнила слова графа и спросила:

– А как ты мог ездить из Лондона в Париж и Брюссель? Я думала, что в прошлом можно проводить не более пары часов.

– Четырёх, точнее говоря, – заметил Гидеон.

– За четыре часа в то время никак нельзя было успеть из Лондона в Париж, да ещё чтобы осталось время станцевать гавот и пустить кровь.