Алмазы для Бульварного кольца

– Мне кажется, что с самой-самой маленькой. А как это изменить, как изменить жизнь, совершенно не представляю, – задумалась Лиза. – Все, что хочется мне, абсолютно нереально или я просто не представляю, как это сделать реальным. Пусть крошечными шажочками, но приближаться к тому, что действительно хочу. А я топчусь на месте под колпаком обстоятельств или, в лучшем случае, бегу по кругу.

– А что ты хочешь?

– Я же тебе уже сказала.

– А если серьезно?

– Если бы я знала. И самое страшное, что и Олег этого не знает, поэтому и уехал в эту командировку. В общем, мне нужен тот, кто знает.

– Я?

– Ты ведь тоже не знаешь.

– Одно знаю – все хотят быть счастливыми.

– Только чувство долга мешает. Хорошо тем, у кого его нет.

– Если хочешь быть счастливой, меняй чувство долга на чувство юмора.

– Нет, чувства это надолго. Я хочу сказать, что променяла бы чувство долга на чувства, на обычные человеческие чувства, а не звонки, – грустно улыбнулась в трубку Лиза.

Она проболтали еще полчаса ни о чем. Как ни странно, Лизе после этого разговора стало легче, она даже забыла про уборку, которую затеяла.

Письмо от Олега

Привет, Лиза! Как дела? Как здоровье? Давно не писала, да и я тоже… Сегодня ровно 200 дней, как я здесь! Оглядываюсь назад, вроде бы быстро пролетело, просвистело время, как вертолет над головой. На самом деле это, конечно, очень много… Может быть, потому что я считал дни. Мысленно я с тобой.

Знаю, что ты мне ответишь: «Мысленно я и сама умею», – поэтому мысленно тебя целую. Много ли человеку надо для хорошего настроения, заряда бодрости, желания жить и трудиться… Пытаюсь все время окунуться в круг твоих забот. Не проблем, а забот. Это нормально. Рабочие моменты. Так все живут. «… в суете городской, и потоке машин…» Усталость – в радость, от маленьких побед и свершений – тоже хорошо. Лишь бы не уставать от жизни, и чтоб все было в кайф, даже трудности…

…как всегда, философствую, хлебом не корми. Как наша Машенька? Растет? Шалит? Это, наверное, потому что избалована мамой слегка. У меня все по-прежнему, жарко и душно здесь, но я уже потихоньку привык. Ребята хорошие, отличные! Про здоровье не спрашивай, все в порядке. Пиши, как дела. Жду! Люблю! Обнимаю тебя и дочь.

Сороковины

Сорок дней со дня гибели от неизвестной болезни Александра Комова. Григорий, который едва был знаком с Александром, все равно обещал накануне Олегу прийти к нему, чтобы помянуть коллегу. Должен был еще подъехать Костик, приехавший накануне в составе новой группы переводчиков. Он встретил того неожиданно этим утром, сидя в полусонной прострации и наблюдая за дымом своей сигареты. Вдруг из кумара курилки рядом появилось знакомое лицо. В институте он был на курс младше. Естественно, Олег, тогда уже «дембель», не знал его по имени или фамилии, помнил только лицо. Расспросив Костика о последних новостях, Олег пригласил его присоединиться к ним вечером:

– Заходи, отметим твой приезд, поговорим. У меня, правда, день сегодня не самый веселый, но все равно кое-что расскажу о премудростях ангольской жизни, тебе будет не вредно послушать.

– А во сколько?

– Давай часам к семи…

Костик был пунктуален и появился даже раньше Гриши. Они выпили по одной, потом по второй. Олег рассказал ему, что делает в Анголе, и спросил коллегу, куда его собираются распределить:

– Боб завтра собирает нас, вновь прибывших переводяг, тогда и узнаю, – ответил Константин. – Может, что подскажешь?