Алхимик

«Может быть, стать таким, как продавец хрусталя? Тоже всю жизнь мечтать о Мекке, но так и не собраться в путь?» — думал он, но камни, которые он держал в руках, словно передали ему силу и решимость старого царя.

По странному совпадению — или это и был знак? — он вошел в ту самую харчевню, что и в первый свой день в Танжере. Конечно, того жулика там не было. Хозяин принес чашку чаю.

«В пастухи вернуться я всегда успею, — думал над ней Сантьяго. — Я умею пасти и стричь овец и этим всегда смогу заработать. А вот другая возможность попасть к пирамидам может и не представиться. Старик, носивший золотой нагрудник, знал всю мою историю. Мне повстречался настоящий царь, и к тому же мудрец».

Только два часа пути отделяли его от равнин Андалусии, а между ним и пирамидами лежала бескрайняя пустыня. Но он понял, что можно взглянуть на это и по-другому: путь к сокровищу стал на два часа короче, хотя сам он при этом и потерял целый год.

«Почему я хочу вернуться к своим овцам — это понятно: потому что знаю их и люблю их, да хлопот с ними немного. А вот можно ли любить пустыню? Но ведь именно пустыня скрывает мое сокровище. Не сумею найти его — вернусь домой. Раз уж так получилось, что сейчас у меня есть и деньги, и время, то отчего бы не попробовать?»

В эту минуту он почувствовал огромную радость. Путь в пастухи ему всегда открыт. И кроме того, всегда можно самому заняться торговлей хрусталем. Конечно, в мире скрыто много иных сокровищ, но ведь именно ему, а не кому-нибудь другому дважды приснился один и тот же сон и встретился старый царь.

Он вышел из харчевни довольный собой. Он вспомнил, что один из поставщиков товара привозил хрусталь его хозяину с караванами, пересекавшими пустыню. Сантьяго сжимал в руках Урим и Туммим — благодаря этим камням он снова решил идти к своему сокровищу.

«Я всегда радом с тем, кто следует своей Судьбе», — вспомнились слова Мельхиседека.

Проще простого: пойти на торговый склад и спросить, правда ли, что пирамиды так далеко, как говорят.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Помещение, где сидел Англичанин, больше напоминало хлев, и пахло там потом, пылью, скотиной. «Стоило десять лет учиться, чтобы оказаться в такой дыре», — думал он, рассеянно листая журнал по химии.

Однако отступать было некуда. Надо было следовать знакам. Всю свою жизнь он посвятил тому, чтобы отыскать тот единственный язык, на котором говорит Вселенная, — для того и учился. Вначале он увлекся эсперанто, потом заинтересовался религиями мира и наконец — алхимией. И вот теперь он свободно говорит на эсперанто, досконально знает историю разных вероучений, только алхимиком все еще не стал. Да, конечно, ему открылись кое-какие тайны, но вот сейчас он намертво застрял и уже не может продвинуться в своих исследованиях ни на шаг. Тщетно пытался он найти помощь еще у какого-нибудь алхимика — все они оказались люди замкнутые и со странностями, все они думают только о себе, так что помощи или совета от них не дождешься. Может быть, все это потому лишь, что они так и не сумели постичь тайну Философского Камня?

Англичанин уже истратил часть отцовского наследства на свои бесплодные поиски. Он рыскал в лучших на свете библиотеках, покупал самые редкие, самые важные книги по алхимии. В одной из таких книг он вычитал об одном знаменитом арабском алхимике, много лет назад побывавшем в Европе; о нем шла слава, что ему больше двухсот лет, что он нашел Философский Камень и открыл Эликсир Бессмертия — что само по себе, может быть, и впечатляло, но так и осталось бы легендой для Англичанина, если бы один его приятель, вернувшись из археологической экспедиции в пустыню, не рассказал ему о некоем арабе, наделенном сверхъестественными дарованиями. Живет он в оазисе Эль-Фаюм. Ему, по слухам, двести лет, и он умеет превращать любой металл в золото.

Англичанин тотчас отменил все свои дела и встречи, отобрал все самое нужное из своей личной библиотеки — и вот он здесь, в дощатом бараке, похожем на хлев, а за его стенами большой караван, который собирается идти через Сахару, и по пути его будет оазис Эль-Фаюм.

«Я должен своими глазами посмотреть на этого проклятого алхимика», — подумал Англичанин, и даже вонь верблюдов показалась ему в эту минуту не столь невыносимой.

Тут к нему подошел молодой араб с дорожными сумками за спиной и поздоровался.

— Куда вы направляетесь? — спросил он.

— В пустыню, — отвечал Англичанин и снова взялся за чтение.

Ему было не до разговоров: надо освежить в памяти все, что он выучил за десять лет; не исключено, что алхимик захочет проверить его познания.

Юноша тем временем, усевшись, достал из заплечного мешка и тоже раскрыл книгу. Англичанин заметил, что она на испанском.

«Уже неплохо», — подумал он, потому что по-испански говорил лучше, чем по-арабски.

Если этот юноша тоже отправится в Эль-Фаюм, можно будет с ним поговорить в свободное время.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀