Читаем Александр II полностью

Окончательная отливка фигур, деталей и решетки памятника из бронзы велась в литейном заведении Никольса и Плинке. Для придания прочности основанию памятника была вынута зыбкая глинистая почва на глубину в семь аршин и под фундамент были забиты 300 деревянных свай. Пьедестал был сделан полым и выложен плитами сердобольского гранита из каменоломен на берегу Ладожского озера. Глыбы гранита весом более тысячи пудов каждая доставлялись в Новгород по Волхову.

Сооружение грандиозного монумента в сжатые сроки стало возможным благодаря коллективному труду старых и молодых скульпторов, объединенных под началом Микешина, а также благодаря усилиям деятелей главного управления путей сообщения, обеспечивавшего строительные работы. Все – от академиков до простых каменщиков – работали не за страх, а за совесть, и дело исполнили в срок.

Прочитав молитвы, митрополит Исидор отступил в сторону. Раздалась оглушительная пушечная пальба, занавесь упала, и памятник весь предстал глазам собравшихся. Пока митрополит освящал памятник, Александр Николаевич в неудержимом порыве радости крепко прижал к груди Никсу, поцеловал и благословил наследника русского престола.

На площади перед Софийским собором состоялся парад гвардейских войск под начальством командующего гвардейским корпусом великого князя Николая Николаевича.

К царю подвели молодого человека с длинными вьющимися волосами и франтоватыми усиками. Александр Николаевич пожал Микешину руку и вручил ему орден Св. Владимира 4-й степени. Ставшему разом известным скульптору была также пожалована пожизненная пенсия в 1200 рублей. О Шредере никто не вспомнил.

Тут же, на площади, был устроен обед для войск гвардии. Александр Николаевич и Мария Александровна обошли все 360 столов. Государь пил за здоровье войск, но, конечно, не 360 бокалов.

В шесть вечера в дворянском собрании состоялся торжественный обед. Первый тост поднял Александр Николаевич:

– За благоденствие России!

Губернский предводитель дворянства князь Мышецкий поднял бокал:

– За здоровье их императорских величеств и государя-наследника!

Александр Николаевич ответил тостом:

– За благоденствие всего русского дворянства и дворянства новгородского!

Тихим светлым вечером следующего дня императорская семья посетила древнее Рюриково городище, расположенное при выходе Волхова из озера Ильмень. Народ кричал «Ура!» и бросал под ноги царю домотканые армяки, суконные кафтаны и шапки. По возвращении в Новгород чуть утомленный Александр Николаевич и возбужденный сверх меры Никса в открытой коляске объехали ярко иллюминированные улицы, раскланиваясь по обе стороны на приветствия горожан.

10 сентября посетили древний Юрьев монастырь, стоящий на левом берегу тихого Волхова. То была не просто дань отечественной истории. Александру Николаевичу хотелось, чтобы наследник вполне прочувствовал, что как бы ни была громадна власть государя, она утверждается на единстве духовной жизни народа и государя, на вере в Бога и государя. Как только начинается раздвоение этого сознания, власть неудержимо слабеет. Вот почему и государь и государство не могут быть представителями одних материальных интересов общества, а имеют большее – духовное значение.

Показалось, что в эти дни легкомыслия и самоуверенности у Никсы поубавилось. Впрочем, у него еще доставало времени подготовиться к царскому делу.

Торжества повсеместно вызвали восторг и восхищение, лишь язвительный Герцен иронизировал в своем журнале по поводу формы памятника, как будто есть один только «лондонский колокол».

Мария Александровна находилась в центре праздника, но, в отличие от государя, имела возможность замечать детали. Так, она обратила внимание на упадок первоначального энтузиазма новгородского дворянства по получении известия о награждении за празднество лишь их предводителя орденом Св. Анны 2-й степени. Неудовольствие и возбуждение дворянства Бог знает чем могли обернуться, тут нет мелочей. Кроме того, она отлично знала щедрую и великодушную натуру мужа, и ей не хотелось, чтобы его простительная забывчивость была понята как равнодушие.

Откровенно объяснив затруднение Валуеву, она спросила, можно ли это исправить. Любезный министр уверил, что безусловно можно: будут даны ордена и уездным предводителям дворянства.

Помолчав несколько, Мария Александровна спросила Валуева:

– Знаете ли вы, что вам уже назначают преемника?

– Да, государыня, я знаю об этом.

– Как, и вы так об этом говорите? Это заставляет меня призадуматься… Верите ли вы в изменчивость мысли того, кто вас назначил?

– Прошу извинить меня за это, ваше величество, но надо быть всегда готовым к превратностям, которым подвергнут… деловой мир.

– Я надеюсь, вы не падете духом, – многозначительно отвечала императрица, протягивая на прощание руку.

Чего больше в движении Марии Александровны – любви к мужу или обеспокоенности государыни, – трудно сказать, но подлинно в ней было и то и другое.

Занявшись было делами, Александр Николаевич как будто не мог усидеть на невских берегах. 10 ноября императорская семья отбыла в Москву.

Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии