Александр I

Проведя в Москве восемь дней, Александр с головой, гудящей от приветственных возгласов, возвращается в Петербург и поселяется в своем дворце на Каменном острове. В Москве, охваченной патриотическим воодушевлением, он осознал всю мощь русского народа, его готовность к самопожертвованию, его безграничную веру в своего царя. Неожиданно он, ученик Лагарпа, почитатель Вольтера, ощущает, что Всевышний избрал его своим орудием и возложил на него свершение великих деяний. И с тревогой Александр задается вопросом: хватит ли у него сил оправдать чаяния нации и исполнить Божью волю? «Я убежден, – замечает Жозеф де Местр, – что он считал себя не нужным своему народу потому, что не был способен командовать армией; это глубоко огорчало его, но ведь это все равно, что плакать потому, что ты не астроном». Беседуя с мадемуазель Стурдза, фрейлиной Елизаветы, царь со вздохом признается: «Мне жаль только, что я не могу, как бы желал, быть достойным преданности моего замечательного народа… Народу нужен вождь, который повел бы его к победе, а у меня, к несчастью, нет для этого ни опытности, ни нужных дарований. Моя молодость прошла при дворе; если бы меня тогда же доверили Суворову или Румянцеву, они научили бы меня воевать, и, может быть, я сумел бы предотвратить опасности, которые теперь нависли над нами. – Заметив обеспокоенность собеседницы, он добавляет: – Лишь бы не впасть в отчаяние, и все будет хорошо».

Но это «отчаяние», которому он не желает поддаваться, легко овладевает его окружением. Прорыв корпуса Удино, оторвавшегося от Великой армии, серьезно угрожает Петербургу. Во дворце впадают в панику, но внешне по-прежнему выказывают себя патриотами. Вдовствующая императрица упаковывает вещи, а великая княгиня Екатерина, беременная и крайне нервная, бежит в Ярославль, откуда пишет брату, снова умоляя его не вмешиваться в командование армией: «Нужно, не теряя времени, назначить главнокомандующего, в которого бы верили войска, а Вы в этом отношении никакого доверия не внушаете».

Посреди общего смятения только Александр и Елизавета сохраняют хладнокровие. Их уверенность не безосновательна: генерал Витгенштейн вскоре останавливает наступление французов, двигавшихся к Пскову, и прикрывает путь на Петербург. Его тотчас провозглашают «спасителем Петербурга» и награждают крестом Святого Георгия. Столица облегченно вздыхает. Мадам де Сталь, приехавшая в Россию, ища спасения от Наполеона, который, по ее словам, преследует ее по всей Европе, встречается с Александром, приходит в восторг от его благородной простоты, его мужества, проницательного, ясного ума и предсказывает ему победу. После чего, намекая на жалкое положение народа, восклицает: «Государь, ваш характер – лучшая конституция, а ваша совесть тому порукой».