Алекс и Алекс (СИ)

— Но тогда массу вопросов вызывает уже самый первый доктор; тот, что был в суде. Он в итоге учился около восьми лет только после поступления в универ. До этого была наверняка не самая простая старшая школа, из простой бы его просто не приняли на медика… И до той школы наверняка были и район получше моего, и всё остальное. А сейчас он получает едва ли как старший смены охраны в молле. При том, что работа у него каторжная, ответственная и на износ. Он ещё, если помнишь, работает и на кафедре, и в муниципальной терапевтической клинике.

Перевожу дух. Раньше я на вещи с такой позиции не смотрел.

— Я не особо много знаю взрослых лично, — продолжаю. — Но уже этот пример говорит: пропаганда (новое слово от Алекса, я раньше не знал) — это одно. Знания — другое. Реал — третье. Потому, официальную точку зрения я тебе озвучил, но лично я ей сегодня не особо верю. Вкалывать в учёбе, как тот врач; быть одним из лучших до универа, чтоб в него поступить — и всё это за оклад старшего охранника? До пенсии?! Причём, если у старшего охранника ещё есть перспектива в жизни, — спохватываюсь, припомнив детали, — то у того врача её уже точно нет! Только потолок и, в лучшем случае, муниципальные надбавки за стаж.

— Как у тебя интересно сменилась точка зрения за это время, — хихикает Алекс. — Иные версии будут? И да, с моей точки зрения, это общая социальная тенденция, а не случай с конкретным врачом.

Пользуясь особенностями местных программ перевоспитания в тюрьме, Алекс из своего чипа в карцере напрямую связывается с беспроводной сетью Квадрата, затем уже из неё выходит «в большой мир». Пока я делаю указанные им задания, он «повышает собственный уровень владения окружающей обстановкой» (его слова), не вылезая из онлайн университетов, из разных правительственных учреждений и прочей подобной мутоты.

Итогом его изысканий часто становятся дополнительные задачи мне. Типа чтения в свободное время учебника по одному из южных языков (как по мне, тупая трата времени, они и так говорят на всеобщем. Но с Алексом я не спорю, ибо договор).

— Вот ваша официальная точка зрения, «Боритесь за знания, и тому, у кого они лучше, будет счастье», и у меня сразу вызвала массу вопросов, — хмыкает Алекс. — Но есть общие принципы, одинаковые для всех. Кто в вашем обществе получает в распоряжение ресурсов больше всех? Ну, и не только в вашем, заметим, — добавляет он после небольшой паузы, затем сразу оговаривается. — Тех, кто при власти, не считаем.

— Если речь об обычных людях, то те, у кого редкая специальность или сверхвысокая квалификация.

— У врача в медпункте суда с квалификацией всё в порядке, — напоминает Алекс. — Сильно это ему помогло устроиться в жизни? Или скажем иначе: он сам себя успешным считает?

— Получается, набор редких знаний и умений либо качеств ценится выше, — утверждаюсь в первоначальной гипотезе. — Причём редкий не столько с точки зрения, что он редко встречается. На скрипке вон вообще никто не пиликает, а что-то скрипачи миллионерами не стали. В основной своей массе… Редкий — в смысле комплекс умений, из очень уникального сочетания компонентов, плод большого труда над каждым из компонентов.

— Именно. А твой сегодняшний набор тут у вас не просто редкий, а вообще уникальный, — припечатывает Алекс. — Например, энергии в тех спектрах, что здесь существуют, ты теперь вообще видишь все. Направленное внимание чувствуешь на твёрдую четвёрку по моей личной десятибалльной шкале, но для вас ты в этом, считай, ас и академик. Да и у нас для такого срока обучения более чем неплохо… Мышечный тонус сегодня у тебя даже сравнить нельзя с тем, что было. В лучшую сторону. Сердце, лёгкие — как у астронавта, с тем, что было, тоже не сравнить… Культуру движений подтянули; на фоне всех ваших, тебя вон даже не всякие дроиды берут. И это в тюрьме-то! Эвристические способности тебе вкачали, как академику, но этого ты пока просто не можешь оценить в одиночке. А по образованию, кстати, ты за свою старшую школу вполне можешь хоть завтра попытаться сдать экзамен. — Ехидно завершает Алекс.

Мне кажется, моё сердце как будто пропускает удар:

— Серьёзно?

— Вполне. Я сверялся с разными версиями образовательных программ. Скажем, по местным гуманитарным предметам мы с тобой оба ноли. Но тут ты всегда можешь выбрать любую другую культуру для диалога, и это автоматически нивелирует все преимущества чужаков: история, культура, литература и так далее у вас от региона к региону отличаются полярно. Для поступления в ваш университет, владение другой культурой барьером не является, если только не соберёшься на гуманитарный факультет именно этого профиля.

— Боже упаси! — открещиваюсь от самой идеи.

— Ну а точные науки, или естественные, типа химии-физики-биологии-математики, ты сейчас знаешь на вполне пристойном уровне даже для выпускника этой вашей старшей школы.

— Как это возможно за два месяца? — осторожно спрашиваю, помолчав.

Я, конечно, никогда так раньше не занимался, как тут. Но всё равно неожиданно.