Алаид

Я видела, как боль исказила лицо Бруна, а кровь обагрила камень под ногами. Но он и не думал отпускать брата. Я схватила один из факелов для освещения площади и кинулась с ним на волка, отгоняя его от Бруна с Граном. Рядом Шипп тоже с факелом оборонялся от двоих волков, прикрывая Наину и Ому. К нему на помощь бежал Идун с чем-то длинным и кованным в руках, странно похожим на кочергу. Выхватила в вихре другие знакомые лица людей из Долины. Словно живой щит они стояли между волками и стражей, не давая тем и другим убить друг друга. Им приходилось одновременно обороняться и защищать. Они единственные знали, что это ни какая не магия или колдовство, превратили юношей в волков, как посчитали горожане, поэтому не могли позволить причинить им вред, даже не смотря на то, что они находились под действием какой-то пока непонятной нам силы. Они не сражались с волками, а скорее пытались не дать им причинить вред кому-то и пытались чтобы их тоже никто не убил. Все-таки это все еще были Гран и Юрн. И другие, тоже чьи-то сыновья, братья и друзья. Никто из клана не мог обернутся в тело своего тотема, чтобы помочь. Не здесь среди сотен глаз. Да и это вряд ли бы помогло.

Вдруг раздался пронзительный вой – белая волчица призывала свою стаю и сама понеслась прочь по главной дороге в сторону городских ворот. Волк, терзавший Бруна, тут же бросил свою жертву и откликнулся на зов Моры. Остальные не заставили себя ждать. Гран стряхнул обессилевшего и окровавленного брата со спины и тоже влился в поток. Им в спину летел град стрел, но они ловко уворачивались от них. Стража кинулась в погоню, но я понимала, что им не успеть остановить их. Наина бросилась вслед за сыном, но Идун ее держал стальной хваткой, чтобы ни одна стрела ненароком не угодила в нее.

– Закрыть все ворота! – гремел голос принца Генри.

– Это тебе не поможет! – На крыше одного из домов, что обрамляют площадь, появилась Мора с развевающимися волосами.

– Мы еще встретимся, Атли! Если ты не трус, я буду ждать тебя на рассвете Первого дня весны у Ледовой Пустоши! – бросила она ему.

Один удар сердца и снова перед взором предстала белоснежная волчица, ловко перескакивающая по крышам домов и уносящаяся во тьму, которая должна была сегодня отступить.

Когда волки покинули город, на какое-то время все замерло. Люди не могли поверить в случившееся, только отовсюду были слышны стоны боли тех, кто не успел скрыться во время битвы. Уцелевшие потихоньку и все еще с опаской возвращались на площадь, чтобы помочь пострадавшим.

Бруна сильно ранили, его плечо было разодрано. Главная артерия, к счастью, не задета, но кровь продолжала выходить толчками. Бланка сидела рядом и отважно зажимала рану руками. Я видела на ее лице ужас и отчаяние, когда она провожала взглядом уносящегося прочь Грана. Кажется, впервые в жизни она была так напугана, но не за себя. Я бросилась к ней на подмогу. Придержала Бруна на плечи, он был в полубессознательном состоянии, его стоны боли раздирали меня изнутри и я не знала, как облегчить его страдания.

Шипп и Идун тоже получили ранения, но они не такие опасные, так что могли подождать, первым делом нужно было помочь Бруну, потом будем думать, что делать дальше. Мы уложили его на носилки. Их доставили по распоряжению принца Генри на площадь для раненных. Сам он ходил тут же среди людей и отдавал приказы, кому и в какой очередности оказывать помощь. Его одежда и лицо перепачканы в грязи и крови, но его это похоже совсем не заботило, он работал на равне со всеми. Короля в этой суматохе я не видела, впрочем о нем хотелось думать в последнюю очередь. Мы осторожно понесли Бруна к дому. Тауна, Бланка и Наина ушли вперед, чтобы к нашему приходу подготовить теплую воду для промывания ран и необходимые отвары.

– Несите его как можно осторожнее, но времени зря не теряйте, мы будем ждать вас дома. Я к тому времени постараюсь найти лекаря, – напоследок сказала нам Тауна, прежде чем скрыться за поворотом. Ома осталась с нами, она шла рядом и помогала зажимать раны Бруна, чтобы уменьшить кровопотерю.

Я бросила на нее взгляд, губы её дрожали, но она старалась не показывать виду. Надо признать, что не смотря на случившееся ни она и ни ее мать не потеряли присутствия духа. Не представляю, что должно было твориться у них внутри от тревоги за сына и брата, но сейчас они слажено и собрано оказывали помочь Бруну.

– С ним все будет хорошо, – ободряюще сказала мне Ома, хоть я и видела в ее глазах мелькнувшее на миг сомнение. Это мне бы стоило ее утешать, а не наоборот. – Он сильный, ты видела как он сражался за Грана? Как дикий зверь! С ним все будет хорошо. Мы не потеряем его!

Столько чувств звучало в ее словах и это «мы», что некстати кольнуло где-то под ребром. Свободной рукой она легко отвела упавшую прядь с его лба. А я тем временем каждой клеточкой своего тела желала, что пусть у них будет свое «мы», лишь бы он поправился. Лишь бы выжил.