Читаем Алая нить полностью

Алая нить

Лола останавливается возле крепостной стены Старого города, старательно растягивает слова, добавляя в голос искреннего непонимания. Два черных глаза живут отдельно, сжигают Мигеля страстным призывом, обещая неземные удовольствия.

Спина поцарапана шершавым камнем, руки сцеплены на мужских плечах, дыхание сбито, веки прикрыты – Лола отвечает на поцелуи.

– А теперь? – спрашивает Мигель, на мгновение выпуская жертву.

– Что теперь?

«Думал довести меня до бессознательного состояния? Тебе почти удалось. Но я – крепкий орешек!»

– Представляешь?

– Намекни еще раз…

– Вот чертовка!

«Опять вслух».

Новая волна мужского напора оставляет Лоле вспухшие губы и волнующее ощущение, будто одурманивающие касания Мигеля способны обнаружить доселе неведомые струны в ее женском естестве.

– Естественная. Ты самая естественная из всех женщин, которых я встречал. – Приподнявшись на локте, Мигель рассматривает Лолу почти любовно.

– Да?

«Которых я встречал» звучит замечательно. Отличается от «с которыми я встречался». Слова одни и те же, а смысл другой. Он сравнивает, не пытаясь сопоставить со мной кого-то конкретно. Но значит ли это, что я лучше всех остальных?»

– Да.

«Завтра пройдет коррида, и она уедет, а я не хочу ее отпускать. Что со мной происходит?»

Лола утыкается в его плечо, пряча так некстати и неизвестно от чего подступившие слезы.

«Завтра пройдет коррида, и я уеду, а я не хочу уезжать. Что со мной происходит?»

– Может быть…

«Отменим бой. Зачем мне соревноваться с тобой? Доказывать больше нечего. Ты победила. Я твой».

– Не может, – шепчет Лола, сглатывая ком.

«Это просто гормоны. Завтра я выйду на арену, и все вернется на круги своя. Одним побежденным мачо станет больше. Решил, что я сдамся? Дудки».

– Я пойду в гостиницу.

– Зачем?

«Если отпустить ее, она не вернется».

– Хочу выспаться перед боем. – Лола встает с кровати.

«Если останусь, не смогу уйти никогда».

– Необязательно это делать.

Лола вздрагивает:

– Что?

– Соперничать.

– Боишься? – Мелькнувшая на ее лице ухмылка больно царапает Мигеля.

– Зачем ты так?

– Я по-другому не умею. – Лола в темноте нащупывает туфли и собирается выскользнуть из квартиры.

– Умеешь. – Он настигает ее у двери, удерживает за руку, ласкает взглядом.

«Не откажусь от боя – потеряю его. Откажусь – потеряю себя».

– Не умею.

Мягко высвободившись, она выскальзывает в открытую дверь, стучит по ступенькам каблуками, быстрым шагом перебирается на правый берег реки, останавливается возле стены, у которой несколько часов назад позволила мужчине прикоснуться к себе. Лола сводит лопатки, пытаясь снова почувствовать боль от оставленных каменной глыбой следов, зная, что ныть и страдать теперь будет у нее тот не имеющий постоянного места загадочный орган, который принято называть душой.

– С душой надо двигаться, Алехандро! – говорит Мигель понурому мальчишке лет одиннадцати, стоящему возле него на манеже. – Ты выполняешь пасес, словно солдат королевской службы. Уверен, в твоей голове кто-то железным тоном командует: «Ать, два, левой, ать, два, правой». А здесь совсем другой счет. Как в вальсе: «Раз-два-три, раз-два-три». – Мигель забирает у ученика мулету и неторопливо кружится по арене, не замечая вошедшую в зал Лолу. – Попробуй.

Мальчишка осторожно повторяет движения учителя, а девушка наблюдает и видит, что Мигель подобрал правильные слова: нелепые, угловатые скачки шаг за шагом облагораживаются неуловимой магией танца. «Я бы никогда не додумалась так объяснить. У него бесспорный талант».

– Молодец, – неожиданно продолжает она свои мысли.

– Что ты здесь делаешь?

«Неужели пришла ко мне? Передумала? Пожалуйста, передумай!»

«Услышала твой голос и не смогла удержаться, чтобы не заглянуть».

– Кажется, я забыла здесь шляпу после утренней тренировки.

– Я не видел.

«Не было на тебе никакой шляпы, когда ты пришла. Я смотрел на тебя все утро с верхней трибуны, а ты не заметила».

– Ладно. Я пойду. Не буду мешать.

«И зачем я только зашла? Ясно ведь, что, раз я выиграла бой, опозорила его перед поклонниками, не на что надеяться. Он больше не попросит меня остаться».

«Мне все равно, что ты победила. Ничего не изменилось. Я так же, как вчера, готов попросить тебя остаться, но я не нужен тебе».

– Как хочешь.

– У тебя здорово получается.

– Что?

– Преподавать.

– Да. Лучше, чем драться. Когда меня окончательно вытурят с арены, смогу уроками зарабатывать на хлеб.

«Черт! Зачем я это сказала?»

«Черт! Зачем я это сказал?»

– А я умею работать только на арене.

«Хотя уверена, теперь ради тебя я смогла бы остановиться. Но уже поздно».

– И куда ты теперь?

«Остановись, Лолита! Еще не поздно!»