Аквамарин

– Первые субмарины были молодыми, неопытными, беспомощными созданиями. Они бы не смогли выжить в диких глубинах океана, если бы с самого начала не было тайной группы помощников, которые поддерживали их. Группы, снабжавшей субмаринов медикаментами, инструментами и прочим, а также по мере сил скрывавшей всё, что говорило об их существовании и местах обитания. Группа существует и по сей день, – говорит она. – Это мы.

Джон вскакивает как ужаленный.

– Что? – восклицает он и смотрит то на мать, то на брата, который сочувственно ему кивает. – А почему я об этом ничего не знаю?

– Нам пришлось скрывать это от тебя, – объясняет его мама. И вздыхает. – Мне очень жаль, что ты именно так об этом узнаешь. Стива мы посвятили во всё, когда ему исполнилось шестнадцать. Но с тобой это было невозможно.

Джон абсолютно потрясен и потерян.

– Но почему нет?

– Потому что ты встречался с Карильей. Ты мог бы проболтаться. А если бы про нас узнал отец Карильи, последствия могли бы быть непредсказуемыми.

– Отец Карильи?.. – как эхо повторяет Джон, от удивления его глаза готовы выпрыгнуть из орбит.

В этот момент Стив, который всё это время дежурил у окна, произносит:

– Они приехали.

22

С приездом тети Милдред, Пигрита и его отца сначала начинается суматоха. Звучат такие слова, как «комната для гостей», чашки и тарелки передаются туда-сюда, распределяются посадочные места, разливается кофе. Моя тетя привезла с собой чемодан, который она отказывается выпускать из рук, когда женщина в белом фартуке пытается его забрать. Мне приходится вмешаться, быстро объяснить ей, что происходит, и успокоить ее.

– Если честно, то все эти события порядком выбили меня из колеи, – неоднократно заявляет миссис Бреншоу, а также вновь и вновь сетует, что всё это происходит именно тогда, когда ее муж в Брисбене. – Именно он отвечает за безопасность. – Она улыбается с надеждой. – Но он уже возвращается. Завтра снова будет дома. Самое позднее.

Пигрит опускается в кресло рядом со мной.

– Ничего себе приключения, а? – говорит он. – А эти типы реально пытались затащить тебя в машину?

Я киваю. Когда я вспоминаю тот миг, по спине пробегает холодок.

– В общем, это были точно не журналисты, – говорю я.

Миссис Бреншоу выглядит еще миниатюрнее, чем она есть, когда сидит на диване рядом с гигантской фигурой профессора Боннера. Она еще раз рассказывает всё то, о чем только что говорила мне.

– Один из моих предшественников, – продолжает она, – был сотрудником Кима. Когда субмаринов выгнали из их подводных вольеров, ему стало понятно, что в дикой природе у них нет шансов. Он собрал единомышленников, чтобы помогать им. Они назвались «Гипъюн Чингу» – «Друзья глубин» по-корейски. Так мы называем себя по сей день. Сегодня это организация с не одной тысячей членов, по большей части в Корее, Индонезии и на Филиппинах, в тех регионах, где раньше в основном селились субмарины. В моей семье быть членами организации – это, так сказать, традиция.

Профессор Боннер не особо старается скрыть недоверие.

– Простите меня, миссис Бреншоу, что я говорю об этом так прямо, но ваш сын Джон, насколько мне известно, уже проявил себя по-всякому, но уж точно не как спаситель жизней.

Она кивает, и у ее рта появляется грустная складка.

– Тут вы, к сожалению, совершенно правы. Правда, Джон только что узнал о существовании организации.

– Ах, правда? Могу я спросить, как же так вышло?

– Из-за его отношений с Карильей Тоути.

По тому, как она произносит это имя, можно предположить, что Карилья не была особенно желанной гостьей в доме Бреншоу.

– Было слишком рискованно посвящать его в тайну. Джеймс Тоути ненавидит любые генетические манипуляции, это вы наверняка заметили на слушаниях.

– А вы? Вы не ненавидите генетические манипуляции?

Какое-то мгновение миссис Бреншоу задумчиво смотрит в пустоту. Вопрос застал ее врасплох, это заметно.

– Я не приветствую того, как поступил Ён Мо Ким, – серьезно отвечает она. – Более того, я считаю, что так поступать было нельзя. Нам, людям, нельзя играть со своим генетическим кодом и уж точно нельзя этого делать так рискованно и радикально, как Ким. Но если уж мы это сделали – должны нести ответственность за то, что в результате получилось. Субмарины произошли от нас. Они дети человечества. И, как любые дети, раз уж они появились на свет, имеют право на достойную жизнь. И именно в этом мы видим цель нашей организации.

Джон сидит с мрачным видом. Пигрит морщит лоб, и в целом видно, что ему всё это совершенно не по душе. Я рассеянно перевожу то, что слышу, на язык жестов, чтобы тетя Милдред понимала, о чем идет речь.

При этом мне кажется, что сама я еще не понимаю всего в полной мере.

– А к чему такая осторожность? – спрашивает отец Пигрита. – Как Джеймс Тоути мог бы навредить вам или вашей организации?