Аквамарин

– Это голографический стол. Минутку.

Она отодвигает в сторону поднос с поблескивающими серебром чайником и чашками, и, действительно, на стекле проступает кнопка меню. Я дважды касаюсь его пальцем, выбираю телефон из появившегося передо мной облака трехмерных символов и звоню домой.

Тетя Милдред вне себя от ужаса.

– Это ты! Я слышала, как ты кричала… – Она перестает жестикулировать и смотрит мимо меня. – Где ты? У… Бреншоу?

– Да, – торопливо отвечаю я. – И тебе тоже нужно сюда приехать. Как можно скорее.

Тут кто-то берет планшет у нее из рук, и передо мной возникает тоже изрядно обеспокоенное лицо профессора Боннера.

– Саха! – Его голос гремит на всю гостиную. – Мы слышали крики и очень за тебя волновались. Что случилось?

Я объясняю ему, насколько могу: что меня пытались похитить двое мужчин, что мне на помощь пришел Джон Бреншоу, а его брат Стив увез нас на машине в безопасное место. И что всему этому должно быть объяснение, но я сама пока понятия не имею какое.

– Ну ничего себе, – произносит он. А затем обращается к миссис Бреншоу, которая стоит за мной: – Глубокоуважаемая миссис Бреншоу, – громогласно заявляет он, – я прошу вас понять, что я ни в коем случае не могу оставить миссис Лидс в такой ситуации одну. С вашего позволения мы приедем к вам с ней вместе.

– Да, конечно, – соглашается миссис Бреншоу, и мне слышится облегчение в ее голосе. – Я буду только рада. И я… Я могу всё объяснить.

– Ну хорошо, – с недоверием в голосе соглашается отец Пигрита. – Я с нетерпением жду этого объяснения.

Миссис Бреншоу дает Стиву знать, что ехать ему всё-таки не придется, а потом вызывает горничную в белом фартуке и просит ее принести еще чашек.

– Приедут еще двое гостей.

– Трое, – вставляю я. – Пигрит Боннер наверняка тоже приедет.

– Хорошо, значит, трое.

– Слушаюсь, миледи, – отзывается женщина в белом фартуке.

Она выходит, и входит Стив. Он закрывает за собой дверь и сообщает:

– Жорж вернулся.

– Сколько с ним людей? – спрашивает его мать.

– Пятеро. – Он не садится рядом с нами, а остается стоять у окна, из которого видно улицу перед домом. – Харуки, Джон, Ян, Ванг и Димитрос.

– Хорошо. – Миссис Бреншоу поворачивается ко мне. – Это люди из нашей компании. Из отдела безопасности. На всякий случай.

Я киваю и стараюсь почувствовать себя чуть-чуть увереннее, но получается не особо.

– Мне бы действительно хотелось понять, что же происходит, – говорю я.

– Да, – соглашается она. – Один вопрос: то, что доктор Уолш говорил сегодня на слушаниях, – правда? Что ты можешь так же хорошо дышать под водой, как и на поверхности?

– Да. Насколько мне известно. Но я еще ни разу не проводила под водой дольше пары часов.

Она приподнимает брови.

– Пары часов! Знаешь, судя по всему, что нам известно, ты единственный в мире человек, который так может.

Я пожимаю плечами. Наверно, так оно и есть. Особенность аномалий как раз в том, что они редки.

– Я ужасно корю себя, что мы не среагировали раньше, – продолжает миссис Бреншоу. – Но представь себе, миссис Ван Стин ничего не сказала нам о происшествии у бассейна для рыб. Мой сын, конечно, тоже. – И она награждает Джона мрачным взглядом, от которого он вжимает голову в плечи. – На самом деле я узнала об этом только в субботу. И я была в такой ярости от того, как отвратительно Джон себя повел, что даже и не подумала о том… – Она смотрит на меня. – А может такое быть, что ты и сама до этого ничего не знала? Ну, в смысле, что ты можешь дышать под водой.

Я киваю.

– Дай я угадаю – ты никогда не видела своего отца?

– Нет.

– Ты знаешь что-нибудь о нем?

Я колеблюсь.

– От моей мамы осталась пара писем и дневник…

– Не упоминала ли она, – продолжает спрашивать миссис Бреншоу, – о том, что твой отец был человеком, пришедшим из океана, который мог оставаться на суше лишь короткое время?

– Да, – удивленно признаюсь я.

Миссис Бреншоу смотрит сначала на часы, потом на дверь.

– Нам придется еще какое-то время подождать твою тетю и профессора Боннера… Ну да не важно. Значит, расскажу всё два раза.

Она откашливается.

– Так вот, предыстория такова: где-то сто двадцать лет назад корейский ученый по имени Ён Мо Ким создал искусственно подвид человека, который мог дышать и жить под водой. По его представлениям, они должны были населить морское дно и создать там новое жизненное пространство. Это были запрещенные эксперименты, но ему удалось сохранять их в тайне на протяжении практически двадцати лет. Когда на его след напали, под водой жило уже не меньше пяти десятков мужчин и женщин. Киму удалось выпустить их на свободу прежде, чем нагрянула полиция и положила конец его работе.

Я поднимаю руку, чтобы вклиниться в поток ее речи.

– Это я уже знаю. У профессора Боннера есть книга об этом.

– «Дело Ён Мо Кима».

– Да.

Она удивленно поднимает брови:

– Эта книга есть только на корейском.

– Ее перевел дедушка Пигрита.

– Понятно, – отзывается она. – Ну, тогда ты знаешь, как появился homo submarinus. Но ты не знаешь, что было потом.

– И что же?

Она складывает руки на груди.