Актёр и мишень. Как раскрыть свой талант на сцене

У понятий «персонаж» и «пространство», как ни странно, есть много общего. На самом деле мой персонаж в некотором смысле является пространством, в котором я обитаю. Ирине полезно представить, что персонаж – это нечто внешнее, как защитная раковина моллюска, в противоположность внутреннему скелету млекопитающего. Поэтому Ирине лучше искать то, что уже существует вовне, чем конструировать что-либо внутри себя. Ирине лучше обнаруживать, а не изобретать. Лучше вообразить, что все решения уже приняты; ей остается только обнаружить их. Как всегда, от любопытства будет больше толка, чем от креативности.

Как это работает на практике? Предположим, на балконе стоит кресло, тогда Ирина может исследовать вопрос, сидела ли в этом кресле леди Капулетти. Узнать об этом Ирина может только у… самой себя.

Но вместо того чтобы придумывать ответ, актрисе гораздо полезнее представить, что ей нужно вспомнить ответ, который она уже знает. Это кресло ее матери? Ее отца? Кресло сюда переставили? Или оно всегда тут стояло? Какие в этом кресле заключены воспоминания, которые она может вспомнить, заново обнаружить, заново увидеть? Ответ на любой из этих вопросов продиктует Ирине, как садиться в это кресло. Пусть решает кресло. Ирине нужно выяснить, чего требует кресло. Что она видит, когда смотрит на стены сада? Вместо того чтобы выдумывать истории, Ирине стоит увидеть стены и подумать, откуда Джульетта знает, что они «высоки и неприступны»? А вдруг еще ребенком Джульетта попыталась выбраться из сада на свободу, вдруг она до сих пор помнит трепку, которую задала ей тогда Кормилица? Повторюсь, нет ничего более непредсказуемого, чем прошлое.

Конечно, сделав определенное открытие, Ирина всегда может изменить свое мнение. На более поздней репетиции днем она может обнаружить, что это кресло вовсе не ее матери, это кресло, на котором ее выкормила грудью кормилица. Если же Ирина видит кресло, в котором обычно сидит ее отец, это совершенно конкретное кресло требует, чтобы в него садились совершенно конкретным образом. Кресло предъявит конкретные требования к телу Джульетты. Кресло будет диктовать Джульетте, как ей двигаться в связи с ним – томно, нервно, экспансивно, скованно, чинно сесть на сиденье или нерешительно примоститься на подлокотник. Джульетта может сесть в кресло с нежностью, почтением или подозрением.

Ирине полезнее считать себя не столько творцом, сколько отважным исследователем тайн кресла. Художник находит, а не создает и не контролирует. Признать, что мы первооткрыватели, а не творцы, не унизительно, а правдиво.

Отступление: подчинение и неподчинение

Пространство налагает на нас ряд правил. Каким-то из этих правил Джульетта подчиняется – броситься с балкона было бы неразумно. Но другим правилам она может и не подчиниться. Даже зная, что балкон является непреодолимым препятствием между ней и Ромео, она все же может постараться прикоснуться к Ромео, протянуть к нему руки, перегнуться через перила. Персонажи часто пытаются нарушить правила пространства. Макбет старается нащупать воображаемый кинжал. Клеопатра пытается погладить ядовитую змейку. Пирам старается пронзить взглядом стену. Когда ставки повышаются, мы часто пытаемся преодолеть границы пространства. Нет причины, по которой персонаж должен хотеть подчиняться правилам пространства. В реальной жизни мы часто пытаемся нарушить нерушимые правила и, несмотря на постоянные неудачи, не оставляем попыток.

Естественно, актер имеет дело с вымышленным пространством. Самая правдоподобная декорация с надежными дверями и стеклянными окнами отделяет Ирину не от улиц Вероны, а от пульта помощника режиссера. Но актер должен помочь своему персонажу полностью поверить в пространство. Джульетта должна быть абсолютно уверена в реальности окружающего ее мира. Иначе Джульетта не сможет существовать. Она может существовать лишь внутри контекста – контекста, в который она целиком и полностью верит. Внутри пространства, которое Джульетта может любить и ненавидеть, обожать и стремиться разрушить.

Актер ни в коем случае не должен позволять персонажу выдумывать пространство. Пространство должно существовать изначально, чтобы персонаж мог его увидеть.

Неподчинение пространству

Есть старая театральная аксиома, что короля сыграть невозможно: придворные должны сыграть, что ты – король. Для короля свита – часть пространства. Если король не верит, что свита считает его королем, тогда актер начнет наигрывать короля сам, высоко задирая нос и торжественно прохаживаясь по сцене в горностаевой мантии. Вместо этого артисту нужно поверить, что стоит ему сесть на пол поиграть с шутом, и свита будет шокирована. Пока актер не поверит, что свита считает его королем, он не обретет свободу сыграть короля.

Пространство всегда говорит «нет»