Актер. Часть 2

— Нет. Она — в твоей голове. И за что ты туда сам себя посадил, я не знаю. Но я думаю, что твой клинч, фобия, психоневроз и так далее, в реальности просто не существуют. Они или придуманы тобой, или ты так себя за что-то наказываешь... А теперь последнее и на этот раз без дурацких считалок. Благодаря Лизе и той же Элисон ты выйдешь из «Панкраца» максимум через два дня. Обследования, которого ты боялся, не будет. Так что ты — все еще звезда... Ну, все, пока! Увидимся.

Ресль отвернулся, кусая губы. Исаев хлопнул его по плечу и пошел к двери.

Закрывая ее за собой, Андрей услышал грохот стула, который, видимо, вскочив, отшвырнул от себя чех. Постояв и послушав наступившую тишину, Андрей потер переносицу. Настораживало то, что обычно вспыльчивый, но всегда остро чувствующий Алекс сам при этом не произнес ни звука.

ГЛАВА 5

@ Тот же день и два следующих. Разные страны и города.

Андрей вышел из «Панкраца». По уму следовало, конечно, звонить Домбровскому и начинать процесс извлечения Алекса из тюрьмы. Но разом вдруг накатили и злость, и усталость. «Ладно, bro, поварись-ка пока в собственном соку. Посиди, подумай. Может, до чего и дойдешь?» Правда, теперь на душе от этого стало еще и мерзко. Так что вместо того, чтобы звонить бывшему шефу, Андрей просто набрал Ире:

— Привет, как дела?

— Привет. Да так, ничего. Мы с Ладо на Тверскую едем.

— Мм? — придерживая щекой у плеча «Айфон», он бросил в рот сигарету. — А что там у тебя... — щелчок зажигалкой, — на Тверской?

— Совещание в головном офисе. Ты куришь? — Легкая пауза. — А у тебя как дела? Почему голос такой невеселый?

— Да никак. Я сегодня возвращаюсь в Москву. Скажи, а ты можешь взять и завтра забить на работу?

«Может, получится перенести встречу с Домбровским на другой день? Не хочу я завтра его видеть».

— Забить не могу, но чисто-теоретически могу взять на завтра отгул. И что потом? — Она грустно усмехнулась. — Подожди-ка, я тебе сейчас кое-что смс-кой отправлю.

Он слушал ее дыхание, пока она набивала ему ответ. Через секунду пришел текст от нее:

«Проснемся с тобой, а утром тебе позвонят, и ты, как всегда, улетишь по делам?» В конце стоял грустный смайл. Он аккуратно стер ее сообщение.

— Нет, Ир. Мы с тобой целый день будем дома.

— Да? И что же мы будем делать?

— Будем валяться в постели, пить вино, заниматься любовью и смотреть какие-нибудь хорошие старые фильмы.

Пожалуй, он впервые сейчас открылся ей на все сто. Сбросил защиту. Просто задолбало всё это. Он устал, вымотался чисто по-человечески. И чисто по-человечески хотел провести с ней вместе хотя бы день. Делать с ней детей, кормить ее с ложечки, смотреть с ней по телеку какую-нибудь позитивную чушь, чтобы заснуть, а проснувшись, снова отчаянно заниматься любовью, ощущая при этом невесомую безмятежность спокойного счастья.

И она услышала, отозвалась. Казалось, у нее на секунду перехватило дыхание. Потом последовало ее краткое, но от этого не менее трепетное:

— Возвращайся. Хочешь, я тебя встречу?

— Нет. Просто пригласи меня снова к себе.

Но вообще-то хотелось с ней и в собственную квартиру, где ты точно знаешь, где что находится и где что лежит. Но туда ей нельзя. Потому что, если эти черти опять крутятся у его подъезда, то он наведет их на нее. Так что адьё вам, мечты о доме! А еще очень хотелось кое-что в чем убедиться. И после ее:

— Хорошо, я, конечно же, тебя приглашаю, — Андрей попросил:

— Ир, а можешь трубку Ладо передать, если только он сейчас разговаривать может?

— Сейчас спрошу. — Послышались легкие шорохи в «эхолове» Айфона. Исаев ждал, гоняя в голове мысли о том, что если «все тихо», то Аркешвили возьмет трубку. Если не все, и не тихо, то Орк отмажется, скажет: «Не могу говорить» или «Перезвоню».

Ситуация, впрочем, разрешилась слегка насмешливым и далеко не грузинским:

— Привет, нашальника. — Орк под настроение довольно похоже копировал дебиловатого героя из «Нашей Раши». — Усё хорошо. И шито ты хотела?

Из трубки донесся смешок Иры. «Похоже, окончательно спелись». Но не ревновать же ее к каждому плинтусу на работе?

— Фу на тебя, — вслух усмехнулся Андрей. — Но, если судить по твоему настроению, то напрашивается вывод о том, что у вас на «хвосте» пока никто не висел и не висит.

— Та, нашальника, — с игривым придыханием отозвался Ладо. — Ты, как всегда, убиваешь меня своей проницательностью.

На этот раз Андрей предпочел пропустить мимо ушей его веселый тон:

— Тогда Иру сегодня вечером домой отвези и меня дождись, а на завтра свободен.

— А если вдруг... гости? — намекнул ему Орк.

— А если гости, то я сам разберусь. Но если вас никто не пас, то «вдруг гостей» не будет.

— Нет, у нас на границе все тихо. Но насчет завтра сам смотри.

И всё: ни улыбок, ни шуток. Вот за что Исаев любил свою команду — Орка, Петрова, того же Алекса, в конце-то концов, — так это за то, что после подобных просьб с его стороны от них в ответ никогда не звучало «Ого!», или «О как?», или другие скабрезности.