Акселерандо

Спустя несколько секунд истребитель уходит из поля зрения и цензор-поле отпускает. — Держите его, растяпы! — кричит она. Но любопытные покупатели только разглядывают невоспитанного ребенка-чужестранца. Пожилая женщина направляет на нее камеру одноразового телефона и что-то кричит через плечо. Амбер берет ноги в руки и бежит. Она уже чувствует, как отдается где-то во внутренностях инфразвуковой сигнал тревоги рюкзака. Если она не успеет вовремя, рюкзак устроит сцену. Покупатели бросаются врассыпную, женщина с коляской пытается оказаться подальше, но вместо этого чуть не сбивает ее с ног.

К тому моменту, когда Амбер находит перепуганный рюкзак, вора и след простыл. Ей понадобилась почти минута утешений, чтобы рюкзак перестал вопить и втянул шипы достаточно, чтобы его можно было снова надеть. И к этому времени рядом уже показывается робокоп. — Идентифицируйте себя — скрежещет он на синтетическом английском.

Амбер в ужасе смотрит на рюкзак: в его боку огромная дыра, и он слишком легкий. Она потерялась, понимает она в отчаянии. Он украл ее. — Помогите — тихо говорит Амбер, протягивая сумку полисмену, сидящему где-то и смотрящему на нее через глаза робота. — Украли.

— Какая вещь отсутствует? — спрашивает робот.

— Моя Хеллоу Китти — говорит она, хлопая ресницами, включив умение притворяться на полную, заставляя совесть подчиниться и прекрасно понимая, что если полиция узнает истинную природу ее кошки, последствия будут печальными. — Моего котенка украли! Вы можете помочь?

— Конечно — говорит полицейский, кладя уверяющим жестом руку ей на плечо. Рука тут же превращается в стальной нарукавник, подталкивает ее к фургону, и полицейский объявляет ей важным официальным тоном, что она арестована по подозрению в краже из магазина, и что от нее требуется предъявить сертификат личности и отчетность, подтверждающую в установленном порядке право владения на все имеющиеся при ней вещи, если она хочет доказать свою невиновность.

К тому моменту, когда биологический мозг Амбер осознает, что ее вежливо арестовали, некоторые из внешних ее ветвей уже вопят во весь голос, призывая о помощи, а отслеживатели мобильной коммерции определяют отделение, куда ее везут. Это несложно, ведь здесь используют только лицензионные программы; запуская их, нельзя не нажать определенные кнопки на экране, а нажимая их, не можешь не оставлять следов. Внешние ветви генерируют агентов и отправляет их доложить о случившемся Сообществу Франклина, организации «Международная Амнистия», Партии Пространства и Свободы, и адвокатам ее отца. Когда немолодая женщина-полицейский доставляет ее в пункт временного задержания для расследования дел несовершеннолетних (с вишневыми и бирюзовыми стенами), телефоны на столе дежурного уже галдят вызовами от приставов, продавцов фаст-фуда и (особенно часто) — от расторопного журнала о жизни знаменитостей, который увлекается отслеживанием дел ее отца. — Вы можете помочь мне вернуть мою кошку? — упорно выспрашивает она у полицейского.

— Имя — читает офицер. В ее глазах поблескивают строчки мгновенного перевода. — Пожалуйста, отпечатать ваша идентичность надежно.

— Мою кошку украли — тянет свое Амбер.

— Ваша кошка? — Полицейский озадачена. Она начинает сердиться: иметь дело с подростками-чужестранцами, несущими тарабарщину в ответ на вопросы — не ее амплуа. — Мы спрашивать ваше имя?

— Дело не в этом! — твердит Амбер. — А в моей кошке! Ее украли. У меня украли мою кошку.

— А-а. Ваши бумаги, пожалуйста.

— Бумаги? — Амбер начинает волноваться. Она не чувствует внешнего мира — вокруг камеры установлена клетка Фарадея, и внутри такая тишина, что ее одолевает клаустрофобия. — Я хочу свою кошку! Сейчас…

Полицейский щелкает пальцами, засовывает руку в карман, достает карточку-идентификатор, и демонстративно показывает на нее свободной. — Бумаги — повторяет она, — Или…

— Я не знаю, о чем вы говорите — причитает Амбер.

— Подожди. Полицейский как-то странно смотрит на нее, поднимается, выходит, и минуту спустя возвращается с человеком с тонкими чертами лица, в деловом костюме и слегка светящихся проволочных очках.

— Ты устроила тут представление — говорит он грубо и резко. — Как твое имя? Скажи мне честно, или тебе придется провести тут ночь.

Амбер начинает рыдать в голос. — Мою кошку украли! — выдавливает она.

Очевидно, ни детектив, ни полицейский не знают, что делать с этой сценой. Она щедро сдобрена эмоциональными обертонами и зловещими дипломатическими вовлечениями, и это вышибает их из колеи. — Жди здесь — говорят они и убираются из камеры, оставив ее наедине с аниматронной пластиковой коалой и дешевой ливанской кофеваркой.