АКОНИТ 2019. Цикл 2, Оборот 2

Тем не менее, всё-таки иногда расположение цветных квадратов менялось.

Рядом с ней почти всегда стояла сковородка, на которой медленно горело что-нибудь с неприятным запахом.

Перед сном мы молились о том, чтобы завтра опять был дождь.

Во сне мне часто снился этот странный приют, он представлялся мне, почему-то, средневековым замком со множеством загадочных комнат.

Каменный пол, устланный переплетением разноцветных нитей, ведущих во все стороны, невнятные, приглушённые голоса, факелы на стенах и бронзовый гонг, созывающий грустных обитателей замка к ужину в обеденный зал первого этажа.

Руководителем этого приюта, который назывался просто «Приют», был, как я случайно узнал, некто Николай Джатуравичюс — тайный любовник Гастелло.

Впервые я увидел его в одно из воскресений в «Магазине № 2», где я стоял у полки с прошлогодними журналами, которые никто, естественно, из местных жителей не покупал.

Рядом стоял один из виноградных братьев, они иногда посещали этот магазин, вопреки своим принципам не подходить близко к «Лагерю» и посёлку, в котором все аборигены их ненавидели и боялись.

Я читал «Вокруг света» — большой материал с фотографическими снимками о безумных обычаях новозеландских племён несколько веков назад, с удивлением отмечая необыкновенное сходство между той и этой жизнью.

А виноградный брат увлеченно читал «Изобретатель и рационализатор», время от времени делая пометки химическом карандашом прямо на голой левой руке — от его плеча до запястья тянулись какие-то странные чертежи и формулы — периферическим зрением в то же время сканируя всё пространство магазина.

Вдруг он пробормотал — он знал, что я уже немного понимаю их диалект, последние дни я работал в основном рядом с ними на виноградных плантациях — легаварэн хуйнэ за Джатуравичюс… (легионер, глянь — Джатуравичюс…)

Они вообще были удивительно осведомлены.

Я увидел невысокого человека, неуловимо схожего со священнослужителем, с высветленными, почти белыми волосами.

К моему удивлению, он достал из кармана спичечный коробок, потом второй, и отдал его продавцу, они выдвинули их и начали неслышно переговариваться, приложив их к губам.

Коробки были почему-то без ниток.

И тут я испытал настоящий шок — виноградный брат тоже достал из кармана несколько пустых коробков, он по очереди поднёс их к губам, и вдруг из одного из них, на этикетке которого был изображён весёлый снеговик, тихо зазвучали их голоса.

Он искривил тубы злою и холодною усмешкой и записал на внешней стороне запястья — Джаг — зимонжик… (Джаг — снеговик).

Разговор для меня шёл ни о чем, о каких-то людях, которых я не знал, встречах и событиях.

Но виноградный брат слушал очень внимательно, как настороженный паук, закусывая губы и весь подёргиваясь, по-видимому, отлично понимая, о чем идёт речь.

Наконец Джатуравичюс ушёл, вскоре вышли и мы, провожаемые взглядом продавца.

Я от нечего делать пошёл провожать виноградного брата до склона, по пути мы зашли на кухню, вернее я один, а он ждал меня на улице.

Я взял хлеба и каких-то консервов и отдал их ему.

В благодарность по дороге он рассказал мне кое-что о переговорных устройствах.

Оказывается, нитки, соединяющие переговорные устройства, это всего лишь символ, специально для детей со слабым умственным развитием.

На самом деле они не нужны.

Самоё главное — чтобы этикетки были идентичны, тогда связь осуществляется нормально.

И, более того, можно слышать все разговоры, ведущиеся с помощью коробков с такой же этикеткой.

Я спросил виноградного брата, не кажется ли это ему странным?

Хуйда иармал (это нормально), — ответил он.

Он всё время смотрел себе под ноги, как оказалось, выискивая пустые спичечные коробки.

Вдруг он с коротким гортанным вскриком поднял с земли коробок.

Он осторожно счистил грязь с этикетки и, весьма довольный, сказал — кэшэ сайбира… (кошка сибирской породы…)

Он поднёс коробок к губам, но радиоэфир молчал.

Также оказалось, что абсолютно все жители посёлка имеют переговорные устройства.

Для удобства у женских ПУ по диагонали была срезана часть этикетки.

Таким образом, по внешнему виду ПУ всегда можно было абсолютно точно узнать пол его владельца.

Виноградный брат заметил, что это очень удобно.

Необъяснимо большое количество детей со слабым умственным развитием, находящихся в «Приюте», он объяснял для себя тем, что этот посёлок очень давно отделен от соседних населённых пунктов, отделен не географически, а иными вещами, и общение с теми, кто ничего не знает о переговорных устройствах, представляет серьёзную проблему.

Поэтому они занимались в основном кровосмешением, абсолютно все в посёлке были так или иначе друг другу родственниками, и всё чаще родившиеся дети отличались неполноценным умственным развитием.