Аконит

– Спасибо. Вы правы. Мне нужно закончить начатое.

– Точно. Оставь волнения Корнелии, побудь пока Рубиновой дамой.

Кора вскочила. Она была готова. Сама не понимала, к чему, но готова.

В голове созревал примерный план действий. Пустые мысли никуда не приведут, нужно делать то, что необходимо, – собирать информацию и структурировать ее, чтобы разобраться.

Спешно попрощавшись с мистером Гловером, Кора выбежала из офиса, таща за руку растерянную Эмму.

Дома ждал неприятный разговор, который, впрочем, прошел смазанно и быстро: родители и сами не знали, как вести себя со сбрендившей дочерью, которая то уныло безразлична, то полна энергии.

– Вы должны поесть! И поспать! – строго наказала Эмма, корректируя планы Коры на долгую работу.

Зевота не проходила, а желудок выл, моля о крупице хлеба, так что пришлось прислушаться к камеристке.

– И помойтесь, от вас несет тем пьянчугой!

Возражений не нашлось.

Пришлось все так же самостоятельно набирать ванную. Эмма о стене Аконита так и не узнала, а оправдываться Кора не хотела. Она позволила подать полотенца, а затем спровадила камеристку за успокаивающим чаем. Кора осторожно вернулась в ванную комнату, в которой запотели зеркало и закрытое окно. Никого. Только стена с уликами за спиной и смутные воспоминания о человеке, что приходил сюда так часто…

Жадно вдохнув аромат лавандового масла, чтобы перебить запах дыма из воспоминаний, Кора решительно сняла враппер, откинув его в сторону. Осторожно, чтобы не выплеснуть лишнего на пол, она опустилась в воду. Напряженные мышцы постепенно начали расслабляться.

Сладкая нега на миг наполнила разум, даря короткое успокоение. Кора повернулась, чтобы высунуть ноги на бортик, и уставилась туда, где висела шпалера, – на стену Аконита.

22. Подозреваемая

Ближе к вечеру, когда от обилия кофе сердце принялось неровно и быстро стучать, Кора наконец составила примерный план того, что нужно сделать. Во-первых, опросить соседей «Джона Смита». Особенно миссис Мур, которая могла помочь. Еще лучше как-то попасть в комнаты Джона. Он уходил второпях, значит, мог что-то оставить. Во-вторых, следовало проверить информацию того пьянчуги. Баррел-стрит, судя по карте, лежала на Левом берегу, проходя по границе Клоаки. Этот район, по слухам, облюбовали… не самые законопослушные подданные его величества. И в-третьих, когда Рубиновая дама все проверит, Кора послушает наконец совет Джона – сообщит в полицию.

Следующим утром планы вновь поменялись, ибо полиция явилась сама. А точнее, один только детектив Чейз. Его лицо сохраняло непроницаемую маску безразличия и уверенности, но брови то и дело хмурились и заметны были иногда выступающие желваки, а пальцы Мортимера сжимали трость так, что та едва ли не трещала от грубости. Он явно был чем-то раздражен, к тому же напряжен, словно готовился к битве, которая начнется через мгновение.

– Здравствуйте, – приветствовала Кора, поглядывая то на отца, дымящего трубкой, то на Чейза. Обычно в библиотеке гостей не принимали. Либо Мортимер снова игнорировал этикет, либо дело было из ряда вон… А может, и то и другое.

– Детектив хочет побеседовать с тобой, Корнелия, – уведомил отец.

– Было бы проще, явись она в участок по повестке, – процедил Мортимер.

Кора изумленно моргнула. Она следила за взглядом детектива, пропитанного недовольством. Он смотрел беспросветной тьмой своих глаз так, будто перед ним стояла подозреваемая…

– А есть причины для подобной повестки? – отец выдохнул особенно густое облако дыма в сторону Мортимера, заставив того повернуться к нему. – Если законодательство нашего Королевства не изменилось внезапно, а вы не нашли не косвенных улик, переводящих мою дочь в качество подозреваемой, то причин я не вижу. Посему извольте соблюдать установленные правила, не стоит выходить за пределы полномочий, детектив.

Кора вся сжалась. Чейз явно что-то узнал. О Джоне? Теперь он подозревает и ее?

– Я оказываю вам большую услугу, давая встретиться с моей дочерью, но лишь из почтения к интенданту Трефа и от уважения к бывшему месту работы, – продолжил папа. – От вас требуется проявить ответную учтивость. Итак?

– Прошу прощения, но дело важное. Могу я наконец поговорить с мисс Нортвуд наедине?

– Обратите ваш вопрос к моей дочери. Если у нее есть настроение, она уделит вам время, полагаю.

– Мисс Нортвуд, – Мортимер перевел черные глаза на нее, – нужно поговорить о Джоне Смите.

Сглотнув, Кора покосилась на отца. Тот не выражал ни заинтересованности, ни удивления, но по нему было видно – он еще вспомнит об этом, и разговор будет неприятным.

– О ком?

– О вашем партнере в написании статей Рубиновой дамы, – отчеканил Мортимер.

И вновь Кора глянула на лицо лорда Нортвуда. Тот все так же игнорировал душещипательную информацию, будто знал все с самого начала.

– Так мы можем поговорить наедине, мисс Нортвуд?