Сверчкова. Меня не давит. Тебя бедного, видно, совсем придавило.
Изольд. Все-таки излишне много информации теперь.
Кораблева. Я не следила за вашей мыслью…
Изольд. Напрасно…
Сверчкова. А сам-то он следил. Изольд, тебе-то Гришка зачем? Что у тебя своих детей нет, что ли? При таких архивах наковал, наверно, на пару приютов. Петух!
Изольд. Кто?
Сверчкова. Петух!
Изольд. В ответ я должен был назвать тебя курицей. Но ты не курица… Не знаю, относишься ли ты к разряду высших млекопитающих… или ты еще амеба?..
Сверчкова. Ну что ты, сердечный, там набухаешь? Думаешь, каким меня еще амебом наградить?.. Сам ты амеб… Глядите! Чистый петух! Кадык-то так и ходит! Сейчас клюнет!
Изольд. Ты – надутая сова! Сидишь в дупле. Рядом с другой… с надписью – «Ученая сова».
Сверчкова. Она-то при чем? Ах ты, накрашенный мадригал!
Изольд. Кто я?
Сверчкова. Мадригал… Правда, похож он на мадригала?!
Кораблева. Мадригал? Не понимаю… Вы хотели сказать – гамадрил?
Изольд. Кто гамадрил?! Я-а?! Моя фотография до сих пор висит на стенде в парикмахерской! Висит с одна тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года! Сидят две совы, которым скоро исполнится двести пятьдесят лет! Одна, понимаете ли, вырывает у меня куски изо рта, а другая учит меня хорошему произношению!
Слушай, кто эти чертовы тетки?! Что они напали на тебя?! Объясни мне, ради бога, что тут происходит! Что ты им сделал такого?
Григорий. Попробуйте пирог, Изольд Тимофеевич!
Сверчкова. Не ешь!
Изольд. Я не понимаю… пригласить человека в гости… поставить перед ним тарелку, налить… и требовать одновременно ни к чему не прикасаться! Это что у вас здесь, вечер в застенках гестапо? Я не понимаю…
Григорий. Берите пирог, Изольд Тимофеевич!
Сверчкова. Не трогай…
Изольд. В чем дело? Что она хочет от меня, эта паранойная тетка!? У меня уже началось слюновыделение…
Григорий. Ешьте-ешьте, Изольд Тимофеевич!
Сверчкова. Прямо былина – Изольд Тимофеевич! Черт с тобой! Ешь…
Изольд. Изумительный пирог…
Григорий. Изольд Тимофеевич! Как бы мне вам объяснить… Я забочусь об этих женщинах. Прихожу к ним, и к вам тоже… К вам и к ним…
Изольд. Вот как?
Григорий. Именно так… не иначе…
Вы меня тоже осуждаете за это?
Изольд. Осуждаю? За что? А, впрочем, конечно! Что же ты, друг мой, в такие годы, вместо того, чтобы девчонок, понимаете ли… втайне, так сказать, от жены… ублажал каких-то кикимор. Это что у тебя, отклонение какое-то? Ты меня извини, конечно, как понять тебя? Тут Зигмунд Фрейд голову сломает! Ты меня расстроил! Зачем ты с ними возился?
Кораблева. Извините!
Григорий. Почему вы решили, что это меня?
Кораблева. Когда мне звонят… люди или называют себя, или здороваются… а не сопят в трубку…
Григорий. Ну и положите трубку, раз сопят…
Кораблева. Возьмите трубку…
Григорий. Меня нет.
Кораблева. Скажите об этом сами вашей жене… или кто там вам звонит… партнер по бизнесу…
Изольд. Почему они так агрессивны с тобой?
Григорий
Светлана Васильевна! Вы бы тоже поели что-нибудь…
Сверчкова. Благодарю покорно.
Григорий. Ну хотя бы чаю…
Сверчкова. И чаю мне твоего не надо! Подождем, что с Изольдом будет!
Изольд. Что? Ты что опять ко мне вяжешься?
Сверчкова. Как себя чувствуешь, Изольд? Внутри себя ничего не слышишь? Не плохо тебе?
Изольд. Ты что, накаркать на меня хочешь что-нибудь? Отстань! Я прекрасно себя чувствую. Смотрит на меня, будто я лимон. Что ты морщишься?
Сверчкова. Вроде побелел он? Или мне кажется?
Изольд. Что?
Григорий. Не замечаю…