Аккомпаниатор

Кораблева. Он у меня просиживал часами – читал рукописи, редкие книги. Он приходил иногда утром, когда я его не ждала, чтобы дочитать… Он спрашивал меня о том, чего не знал… чему его не учили. Они ничего не знают. Они с другой планеты!

Изольд. Великолепно!

Кораблева. Им не интересно, как мы жили, что мы чувствовали!

Изольд. Плевать им на это! Великолепно!

Кораблева. Я ему заплачу сегодня. Я справлюсь и без него со своим бытом. Я найду, кого попросить купить лекарства. У меня давно было готово завещание…

Изольд. Духовное?

Кораблева. Не иронизируйте. Да! Да! Да! Мне наплевать, как меня накормят завтра, и как меня похоронят, мне тоже наплевать! Если бы у меня были дети, разве я осмелилась бы их оттолкнуть! Мне вас жалко! Мне страшно за вас!

Изольд. Жалко? Нет… вам не дано почувствовать жалость! Сколько красивых слов вы произнесли, а еды до сих пор не принесли. Я ведь не был в Доме ученых! Перед вами тяжело больной, голодный человек! А вы все о душе и о душе! Я голодный!

Звонок входной двери.

Это он?

Кораблева. По всей вероятности.

Изольд. Давайте… я выйду… открою…

Кораблева. Вы здесь гость.

Выходит. Появляется Григорий. На плече знакомая нам сумка. Что-то в нем изменилось за эти две недели. Новый костюм. Опрятен.

Изольд. Здравствуй, мой милый!

Григорий(издалека). Ну как вы, Изольд Тимофеевич?

Изольд. Здравствуй!

Григорий. Куда бы сумочку поставить? Дурак – на дно положил пакет с молоком… (Некоторое время роется в сумке.) Слава богу… не потек…

Изольд подошел к нему и неожиданно уткнул голову ему в плечо. Затрясся, потом, затих. Вошла Кораблева.

Что вы, Изольд Тимофеевич?

Изольд. Я хотел с достоинством так встретить… эдак… Прости, друг.

Григорий. Не надо волноваться так.

Изольд. Да-да. Конечно…

Григорий. Успокойтесь. (Пауза.) Ну-ну… давайте… успокойтесь.

Изольд закивал, отошел. Достал платок.

Как здоровье, Изольд Тимофеевич?

Изольд. Славно. Встретил утром таракана. Герой такой! Выжил после твоей газовой атаки. Знаешь, я обрадовался. Такой усатый черт! Знаешь, чудо как хорош вчера был Ленский!

Григорий. Слушали Чайковского?

Изольд. Рыдал! Рыдал! Как начал он… (Поет.) «Паду ли я стрелой пронзенный, иль мимо пролетит она?..»

Молчание.

А мы тут тебя ждали… вдвоем, коротали время…

Григорий. Спасибо.

Изольд. Во-от. (Пауза.) Остались мы теперь вдвоем с Жанной Владимировной.

Молчание.

Кораблева. Изольд Тимофеевич, я поставила вам чаю.

Изольд. Благодарю вас.

Кораблева. Отыскалась пачка пельменей….

Изольд. Буду бесконечно признателен.

Григорий. Я принес… там в сумке… Сейчас я передохну только и по старой памяти быстренько…

Кораблева. Не беспокойтесь. Я поставила воду…

Григорий. Посолили воду?

Кораблева. Надо обязательно солить? Потом посолим.

Григорий. Ладно, я сейчас вернусь.

Кораблева. Останьтесь. Есть прекрасный способ приготовления пельменей без соли. Что это за сверток вы положили там в прихожей?

Григорий. Фрак и остальное…

Кораблева. Этот фрак я вам подарила.

Григорий. Не стоит… Я ненадолго… Как здоровье Светланы Васильевны?

Молчание.

Кораблева. Что вы молчите, Изольд Тимофеевич?

Изольд. Почему я должен всё говорить? Я сказал вам. Вы скажите ему. (Достал конверт.) Вот возьми… Это тебе от нее. В письме все написано.

Григорий. Светлана Васильевна заболела?

Молчание. Изольд достал пакет.

Кораблева. Она умерла.

Изольд(протянул пакет Григорию). Деньги, пожалуйста, посчитай. Письмо мне она диктовала. Шептала эдак… При мне был нотариус… Все у него в конторе… завещание… ключи от квартиры… В письме тут его телефон… адрес конторы… Все рядом…

Молчание.

Григорий. Не пойму ничего – у вас трудный почерк.

Изольд(взял лист). Трудный? Ну, может быть, рука дрожала. Вот внизу ее личная подпись. Пожалуйста, Жанна Владимировна, взгляните, чтобы вы не считали меня аферистом.

Григорий. Мне надо позвонить.

Кораблева. Пожалуйста, звоните…