Айвенго (Ivanhoe)

They would have persuaded me I was in purgatory, but I knew too well the pursy short-breathed voice of the Father Abbot.-Saint Jeremy! how different from that tone with which he used to ask me for another slice of the haunch!-the dog has feasted with me from Christmas to Twelfth-night."	Они принялись меня уверять, что я попал в чистилище, только я сразу узнал по голосу и одышке отца настоятеля. Святые угодники! Совсем по-другому заговорил, и тон совсем не тот, каким он, бывало, просил меня отрезать ему еще ломоть говядины! Проклятый пес! Ведь пировал у меня с первого дня рождества до крещения.
"Have patience, noble Athelstane," said the King, "take breath-tell your story at leisure-beshrew me but such a tale is as well worth listening to as a romance."	- Погодите, благородный Ательстан, - сказал король, - переведите дух и рассказывайте спокойней. Будь я проклят! Но ваш рассказ стоит того, чтобы его послушать как роман.
"Ay but, by the rood of Bromeholm, there was no romance in the matter!" said Athelstane.-" A barley loaf and a pitcher of water-that THEY gave me, the niggardly traitors, whom my father, and I myself, had enriched, when their best resources were the flitches of bacon and measures of corn, out of which they wheedled poor serfs and bondsmen, in exchange for their prayers-the nest of foul ungrateful vipers-barley bread and ditch water to such a patron as I had been!	- Ну, - сказал Ательстан, - клянусь бромхольским крестом, нет ничего похожего на роман! Краюха ячменного хлеба да кувшин воды - вот все, что они давали мне, скаредные прохвосты; мой отец и я обогатили их, раньше их доходов только всего и было, что копченое сало да мерка зерна, которые они вымогали у рабов и крепостных за свои молитвы, - гнездо гнусных, неблагодарных гадюк! Ячменный хлеб и вода из канавы такому благодетелю!
I will smoke them out of their nest, though I be excommunicated!"	Ну, погодите, я их выкурю из гнезда, пусть даже отлучают меня от церкви!
"But, in the name of Our Lady, noble Athelstane," said Cedric, grasping the hand of his friend, "how didst thou escape this imminent danger-did their hearts relent?"	- Именем пресвятой девы, благородный Ательстан, - сказал Седрик, хватая его за руку, -скажи, как же ты избавился от неминуемой опасности? Смягчились ли их сердца?
"Did their hearts relent!" echoed Athelstane.-"Do rocks melt with the sun?	- Их сердца смягчились! - воскликнул Ательстан.- Ну нет, скорее скалы растают от солнца.
I should have been there still, had not some stir in the Convent, which I find was their procession hitherward to eat my funeral feast, when they well knew how and where I had been buried alive, summoned the swarm out of their hive.	Я бы и до сих пор оставался там, если бы не поднялась суматоха из-за моих поминок: они, как рой пчел из улья, прилетели сюда обжираться, а уж им-то хорошо было известно, как и где я заживо похоронен.
I heard them droning out their death-psalms, little judging they were sung in respect for my soul by those who were thus famishing my body.	Я сам слышал, как они пели погребальные псалмы, но мне и в голову не приходило, что это они пекутся о моей душе, а тем временем морят голодом мое тело.
They went, however, and I waited long for food-no wonder-the gouty Sacristan was even too busy with his own provender to mind mine.	В конце концов они ушли, а я долго ждал, что мне дадут чего-нибудь поесть. И не диво: хромой пономарь слишком усердно занялся собственным угощением, чтобы подумать обо мне.
At length down he came, with an unstable step and a strong flavour of wine and spices about his person.	Наконец он явился и едва сполз по ступеням, так его качало, да и несло же от него вином и пряностями!
Good cheer had opened his heart, for he left me a nook of pasty and a flask of wine, instead of my former fare.	Должно быть, хорошая еда расположила его к милосердию, потому что он принес мне кусок пирога и флягу вина.