Читаем Айвенго (Ivanhoe) полностью

I am not wont to be baffled in my enterprises, nor needs a Norman noble scrupulously to vindicate his conduct to the Saxon maiden whom he distinguishes by the offer of his hand.Я не привык к неудачам в своих предприятиях, а для норманского дворянина нет надобности оправдываться перед саксонской девицей, которой он делает честь, предлагая ей своюруку.
Thou art proud, Rowena, and thou art the fitter to be my wife.Ты горда, Ровена, но тем более ты годишься мне в жены.
By what other means couldst thou be raised to high honour and to princely place, saving by my alliance?И каким иным способом можешь ты достигнуть высших почестей, как не союзом со мною?
How else wouldst thou escape from the mean precincts of a country grange, where Saxons herd with the swine which form their wealth, to take thy seat, honoured as thou shouldst be, and shalt be, amid all in England that is distinguished by beauty, or dignified by power?"Как иначе избавишься ты от жизни в жалком деревенском сарае, где саксы спят вповалку со своими свиньями, составляющими все их богатство? Как займешь иначе подобащее тебе почетное положение среди того общества, в котором собралось все, что есть в Англии могущественного и прекрасного?
"Sir Knight," replied Rowena, "the grange which you contemn hath been my shelter from infancy; and, trust me, when I leave it-should that day ever arrive-it shall be with one who has not learnt to despise the dwelling and manners in which I have been brought up."- Сэр рыцарь, - отвечал Ровена, - тот сарай, о котором вы упомянули с таким презрением, с младенчества служил мне надежным приютом. Поверьте, что если я когда-нибудь его покину, то не иначе, как с таким человеком, который не станет презрительно отзываться о жилище, где я выросла и воспитывалась.
"I guess your meaning, lady," said De Bracy, "though you may think it lies too obscure for my apprehension.- Я угадываю вашу мысль, леди, - сказал де Браси, - хотя вы, может быть, думаете, что выразились слишком неясно для моего понимания.
But dream not, that Richard Coeur de Lion will ever resume his throne, far less that Wilfred of Ivanhoe, his minion, will ever lead thee to his footstool, to be there welcomed as the bride of a favourite.Но не воображайте, что Ричард Львиное Сердце когда-либо займет свой трон. Еще менее того вероятно, чтобы его любимчик Уилфред Айвенго подвел вас к его трону и представил ему вас как свою супругу.
Another suitor might feel jealousy while he touched this string; but my firm purpose cannot be changed by a passion so childish and so hopeless.Другой претендент на вашу руку, возможно, испытывал бы чувство ревности, но на мое решение не может повлиять мысль об этой ребяческой и безнадежной страсти.
Know, lady, that this rival is in my power, and that it rests but with me to betray the secret of his being within the castle to Front-de-Boeuf, whose jealousy will be more fatal than mine."Знайте, леди, что этот соперник находится в моей власти. От меня зависит выдать тайну его пребывания в этом замке Реджинальду Фрон де Бефу, а если барон узнает об этом, его ревность будет иметь худшие последствия, чем моя.
"Wilfred here?" said Rowena, in disdain; "that is as true as that Front-de-Boeuf is his rival."- Уилфред здесь? - молвила Ровена презрительно. - Это так же справедливо, как то, что Фрон де Беф - его соперник.
De Bracy looked at her steadily for an instant.Де Браси с минуту пристально смотрел на нее.
Перейти на страницу:

Все книги серии Параллельный перевод

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки