Агрессия и катастрофа

Так впервые во второй мировой войне руководители германского милитаризма признали перед всей армией военное поражение. Позиционная оборона - не "блицкриг". Легкое и быстрое движение вперед - не отчаянная оборона и не отход под тяжелыми ударами. Гитлеру нужны были новые люди, и он пришел в восторг, когда ему представили генерала Вальтера Моделя, командира танкового корпуса. Фюреру давно рекомендовал Моделя Гиммлер: генерал - настоящий национал-социалист, глубоко предан партии. Он первым из всех командиров попросил рейхсфюрера СС дать ему адъютантов-эсэсовцев. Гитлера поразил этот холодный взгляд, в котором удивительно перемешивались насмешливый цинизм и не знающая пределов жестокая решимость. Ему понравилась и биография 50-летнего Моделя: как и фюрер, он не "аристократ". Он тоже сражался в прошлую войну на Западном фронте и был ранен под Верденом. Правда, теперь у стен Москвы генерал потерял чуть ли не все свои танки, но это отступало на второй план перед великолепными аттестациями его как убежденного нациста. Модель 16 января получил в командование 9-ю армию, когда Штраус, бессильный изменить катастрофическую обстановку, был отстранен, как обычно, под предлогом болезни. Вместе с новой должностью Гитлер вручил Моделю и свое неограниченное доверие, которым тот пользовался в течение всей войны вплоть до того момента, когда за 20 дней до полного краха рейха на одной из дорог Рура пустил себе пулю в лоб.

Беспощадный, жестокий Модель оказался именно таким человеком, который нужен был гитлеровской клике во время военного кризиса. Через четыре дня после назначения Модель вновь появился в ставке Гитлера, чтобы добиться разрешения перебросить танковый корпус из-под Гжатска в Ржев.

- Но это я приказал держать корпус в Гжатске, - заявил Гитлер.

- Мой фюрер, вы командуете девятой армией или я?{719} - Так мог ответить Гитлеру только Модель.

Корпус был переведен в Ржев. 9-ю армию удалось остановить. Ее фронт причудливо вытянулся, изогнулся наподобие повернутой в обратную сторону буквы "Г", но устоял. Модель получил дубовые листья к Железному кресту и надолго прозвище "пожарный для безнадежных положений".

Но армия Моделя, хотя и держалась на ответственном участке, еще далеко не определяла судьбу всего фронта. Советские войска отрезали группу армий "Центр" от ее северного соседа. "Внутренние фланги групп армий "Центр" и "Север" висели в воздухе"{720}. Разрешенный Гитлером отход части сил на "зимние позиции" еще не снимал всех проблем: войска Западного и Калининского фронтов глубоко обходили эти позиции с севера и юга. Опоры войск группы армий "Центр" оказались раздробленными в самых чувствительных местах. Между 2-й танковой и 1-й армиями, между последней и 4-й танковой зияли широкие бреши, в которые двигались сильные группировки советских войск. Их острие составляли кавалерийский корпус генерала Белова и соединения армии генерала М. Г. Ефремова, выходившие к Вязьме, в глубокий тыл центральной группировке гитлеровских армий. Наступавшие войска соединились с парашютными частями, выброшенными к Минскому шоссе, и с партизанами. 4-я немецко-фашистская армия оказалась глубоко обойденной с флангов под Юхновом.

"Русские танки и кавалерия давали импульс наступлению, - пишут А. Филиппи и Ф. Гейм. - Немецкая противотанковая оборона была слишком слабой. Таким образом, руководство находилось в непрерывной заботе о том, чтобы его мероприятия могли улучшить дальнейшее развитие событий в опасных пунктах"{721}. С тыла по отступавшим немецким войскам все активнее наносили удары партизаны.

Кейтель следующим образом оценивал события тех дней: "О зимнем отходе не могло быть ни в коем случае никакой речи. Русские показали себя чрезвычайно активными и переходили в наступление на многочисленные позиции, которые из-за потерь и прорывов были крайне ослаблены... Инициатива находилась у врага, мы были брошены в оборону и платили за это ощутимыми потерями"{722}. Единственный метод действий, который применяло в это время верховное командование, состоял в приказах удерживать каждую пядь земли.