Агент таурель-класса

Она улыбнулась и кивнула.

– И тебе привет. Кашу будешь?

– Да, с удовольствием.

Загремела посуда, Моник принялась класть в новую тарелку еду из дымящегося чана. Я принюхалась, а затем и вовсе перевела удивлённый взгляд на таноржку.

– Рис?

Не то чтобы у меня было какое-то предвзятое отношение к крупе, просто я не представляла себе ларков, кропотливо собирающих зёрна этой культуры, да и из школьного курса припоминала, что он любит влагу. С учётом постоянного жаркого ветра, который периодически дул с юга, рисовая каша показалась мне чем-то фантастическим.

– Это из запасов Таниты, – смущённо отозвалась доктор биологических наук. – После того, что вчера выкинул Логан, ларки отказываются готовить еду или приносить мясо… Они всячески намекают, что мы здесь задержались. Пока ты спала, мы всё обсудили с коллегами и пришли к выводу, что завтра-послезавтра надо возвращаться обратно на корабль.

Я потрясённо уставилась на Моник. Не то чтобы я не знала, что рано или поздно наше путешествие окончится, просто… это произошло как-то неожиданно. Я так и не побыла в Шарршеороне, близко не подошла к компьютеру вождя, да и в целом мало в чём успела разобраться… Хотя Аарон, конечно, будет счастлив, но я как таурель-агент, получается, провалилась, а как цваргиня проживаю последние дни на Ларке. Сомнительно, что будущий супруг меня отпустит сюда вновь.

– А-а-а-а… Логан…

Я даже толком не знала, что именно хотела спросить, так сильно растерялась, но Моник перебила раньше, чем я оформила мысль.

– Дурак. – Она поморщилась. – Он с самого начала отрицательно относился к поездке, потом приревновал меня к одному из воинов и устроил это идиотское представление… Ох, не удивлюсь, если он и сам вырыл ту яму, лишь бы только показательно красиво пострадать.

Я удивлённо приподняла брови. Очевидно, люди не поняли, что именно произошло вчера, но таноржка расстроенно продолжила, не обращая на меня внимания:

– На самом деле я не хотела никому говорить, но мы несколько раз до Ларка расставались. Уже давно было пора поставить точку в наших отношениях. Жаль, что я поняла это так поздно. Вероятно, расстанься я с Логаном раньше, всё бы на Ларке сложилось по-другому… Это всё я виновата… только я.

Блондинка с грустью поковыряла остатки каши и отставила плошку в сторону. Необычные сиреневые глаза таноржки неожиданно заблестели, и стало очевидно, что её улыбка и бодрость – напускные. На самом деле она очень сильно переживает по поводу случившегося.

– Моник, это не твоя вина… – растерянно пробормотала я, спешно пытаясь подобрать слова.

– Треклятая галактика, у меня и семена этих деревьев не получилось собрать! Они даже не зацвели до сих пор, хотя по всем правилам природы уже должны были!

Девушка перевела взгляд на огромные перламутрово-розовые бутоны и с силой закусила щёку изнутри.

– Ракхаши, – тихо поправила я.

– Что?

– Эти деревья ларки называют ракхаши. Они верят, что в их стволах живут души погибших предков.

– О, здорово, что тебе удалось узнать их название, – меланхолично отозвалась Моник.

Она уставилась вперёд остекленевшим взглядом и погрузилась в размышления. Я в это время ела рисовую кашу, которая на вкус оказалась вполне неплохой. В какой-то момент собеседница неожиданно сказала:

– Что-то я эгоистично всё жалуюсь и жалуюсь, а о тебе совсем не подумала. Тебе, наверное, совсем туго. У тебя-то только-только все склеиваться с вождём начало, да?

Я чуть не подавилась, с трудом проглотив вставшую комом кашу.

– С чего ты решила? У меня с ним ничего нет.

Таноржка громко фыркнула и закатила глаза.

– От такого «ничего нет» дети появляются. Я видела вас вчера…

Первым порывом было возмутиться. Так поступила бы любая чистокровная цваргиня. Но немного поразмыслив, я пришла к выводу, что это просто глупо. Это на Цварге намёк на отношения до брака считается оскорблением, а ведь у людей с этим проще. Таноржка не хотела меня оскорбить. Я поинтересовалась:

– Моник, а где все?

Биолог посмотрела, словно не понимая, о чём идёт речь.

– Все? – Она моргнула. Видимо, какая-то часть её сознания всё ещё осталась в глубоких размышлениях о поступке Логана. – Наши отправились на поляну за ягодами асаи… Новый вождь клана… ну, в смысле, старый, но тот, который оказался настоящим вождём, разрешил набрать ягоды с собой. Сами ларки, как я поняла, большей частью отправились в деревню ещё ночью. Наверное, всё ещё празднуют.

Я кивнула и эхом отозвалась:

– Да, видимо, празднуют… А может, наносят настоящие татуировки на спины новым защитникам.

– Ты о чём?

Моник нахмурилась, словно я сказала какую-то глупость.

– Татуировки, – рассеянно повторила. – Ты же видела, что у взрослых ларков они почти у всех есть. Это явный знак отличия воинов. Думаешь, они не наносят их вот прямо сейчас?

Светловолосая девушка несколько секунд на меня смотрела, а затем вдруг расхохоталась, причём искренне.

– Ох, Лейла, ну ты даёшь! Неужели после жизни здесь, в лесу, ты действительно думаешь, что хотя бы один из ларков может позволить колоть себя иголками с краской?!

Она понизила голос до баса и, явно подражая мужскому голосу, продекламировала: