Сначала он предположил, что его мать искала в комнате девушки драгоценности. Но старуха не могла влезть на балкон, да и не осмелилась бы ночью произвести такой обыск.
— Мне кажется, что все приснилось вам, мисс Уэльдон, — сказал он, улыбаясь. — Я бы посоветовал вам лечь спать. Мне очень жаль, что первый день, проведенный в моем доме, ознаменовался таким неприятным для вас случаем.
Он ничего не сказал о странном появлении Джима до того, как они, попрощавшись с Евникой, оба спустились вниз.
— Это довольно странно, каким образом вы оказались у моих дверей. Не изучали ли вы там дактилоскопию?
— Да, нечто в этом роде.
Мистер Грот зажег сигарету.
— Мне кажется, что не стоит по ночам шататься по Гросвенор-сквер.
— Да? Вы так думаете?
Дигби вдруг засмеялся.
— Вы — странный человек. Пойдемте, я вам покажу свою лабораторию.
Джим хотел ее увидеть, и это приглашение сделало лишним вопрос о том, что значил крик, который слышала Евника.
Они прошли по коридору и вошли в белую дверь, у которой стучалась Евника.
Они вошли в пристройку к дому. Стены были без окон. Комнату освещали две лампы, висевшие на потолке.
Посреди комнаты стоял маленький железный стол на' резиновых колесиках.
Поверхность стола была покрыта белой краской и оборудована различными зажимами.
Джима меньше всего интересовал стол, но зато очень заинтересовало животное, которое было привязано к нему. Два зажима удерживали тело животного, а его лапы были привязаны тонкими бечевками. Собака смотрела на Джима умоляющим, почти человеческим взглядом.
— Это ваша собака? — спросил Джим.
— Да, моя. К чему этот вопрос?
— Кончили вы операцию, извлекли занозу?
— Не совсем, — сказал Дигби холодно.
— Мне кажется, что это не ваша собака. Вы заманили ее полчаса тому назад в дом.
— Ну и?..
— Я хочу избавить вас от объяснений и скажу прямо, что я видел все это.
Дигби сощурился.
— Скажите пожалуйста, — сказал он вежливо. — Так вы следовали за мной по пятам и наблюдали за тем, что я делаю?
— Этого не могу сказать, но я действительно удовлетворил свое любопытство.
При этом он положил руку на собаку и погладил ее.
Дигби засмеялся.
— Ну, раз вы все знаете, я вам скажу больше: я собираюсь провести интересную операцию, а именно: удалить часть мозга, чтобы...
— Где же у вас тут наркотики? — любезно спросил Джим. Было дурным признаком, когда он говорил таким тоном.
— Наркотики? Я не собираюсь тратить на это деньги.
Рука Дигби лежала у самой головы собаки, и неразумное животное лизнуло ее.
— Пакостное животное! — сказал Дигби, вытирая руку платком. Потом он надел на морду собаки резиновый мешок.
— Пусть попробует лизнуть еще раз, — заметил он, смеясь. — Вы слишком мягкосердечны, мистер Стил. Вы ведь знаете, что медицина сделала блестящие успехи только благодаря вивисекции?
— Я признаю великое значение вивисекции, но я знаю, что все врачи при этом хлороформируют животное, и знаю также, что у них должно быть разрешение факультета. Угодно вам, мистер Грот, показать мне ваше свидетельство?
Лицо Дигби потемнело.
— Нс вмешивайтесь не в свое дело. Я вас пригласил лишь для того, чтобы показать вам свою лабораторию...
— Я требую, чтобы вы отпустили бедное животное.
Грот был в бешенстве.
— А если я не исполню вашего приказания?
— Тогда я сделаю с вами то же самое, что вы сделали с собакой. Не думайте, что и на это не способен.
Несколько секунд царило молчание.
В глазах Дигби блеснула злоба, но он освободил животное.
Джим взял дрожащую собачку на руки и стал ее гладить.
— Я этого не забуду, и вы еще пожалеете о том, что помешали мне работать.
Джим посмотрел ему в глаза.
— Я никогда в жизни не боялся угроз, — сказал он спокойно. И согласен с тем, что наука нуждается в вивисекции, но только с соблюдением известных условий. Люди, подобные вам, мучающие безобидное животное, дискредитируют науку. Мистер Грот, я вас вижу насквозь: вы и не думаете об облегчении человеческих страданий, вам и в голову не приходит внести свою лепту в великое дело прогресса.
Джим вышел и захлопнул дверь.
Вдруг Джим снова вошел в комнату.
— Вы заперли дверь, ведущую на улицу, когда мы пошли наверх? — спросил он.
Дигби нахмурился и на мгновение забыл нанесенное ему оскорбление.
— Да. Почему вы об этом спрашиваете?
— Она открыта настежь. Очевидно, полуночный гость покинул ваш дом.
Антропология Дигби
На следующий день Евника забыла ночные страхи. Но серая карточка была фактом. Она вынула ее из-под подушки и задумалась над нею. Человек, приходивший к ней в комнату, явно не был ее врагом. Это не мог быть Джим. Она слишком хорошо знала теплую и мужественную руку Джима, чтобы не узнать ее на ощупь.
За завтраком она нашла в столовой лишь мистера Грота. Дигби был безукоризненно одет и в отличном настроении..
— Доброе утро, мисс Уэльдон. Я надеюсь, что вы отдохнули и оправились от вчерашнего испуга?
— Мне жаль, что я причинила вам столько беспокойства, — сказала она и улыбнулась.
— Это чепуха! Я был очень рад, что наш друг Стил оказался здесь и смог успокоить вас. Должен попросить у вас прощения, так как вчера я вас немного обманул.