Адвокат на час

– Поговорите лучше с нашей заведующей, – проблеял испуганный администратор, указывая на Дворецкую. Клиент обернулся, и тут их глаза встретились.

У Антонины сжалось сердце. Мужчина был очень хорош собой. Высокий, белокурый, с ярко-голубыми глазами и белоснежными зубами, он показался ей принцем из сказки.

Он смотрел на нее минуту, а потом улыбнулся.

– Кажется, я немного погорячился, – признался он.

– Вы имели право на недовольство, ведь вам сделали плохую прическу, – заметила она, чувствуя, что краснеет.

– Ничего страшного, – отмахнулся он. – Если парень, у которого есть руки, выровняет мне виски и немного уберет объем, я согласен буду принять работу.

– Но вам не нужно убирать объем, ведь у вас такие превосходные волосы, – сказала она, а про себя продолжила: "…к которым так хочется прикоснуться».

Он внимательно посмотрел на нее:

– Вы на самом деле так считаете? Тогда объем оставлю, как есть.

У нее не было повода задерживаться.

– Тогда я, пожалуй, пойду, – сказала она. – Вас обслужит призер конкурса «Золотая расческа». Надеюсь, вы останетесь довольны.

– Спасибо. Вы мне очень помогли, – признался он.

«На этом все и закончится», – подумала Антонина, направляясь в свой кабинет.

Он заглянул к ней ближе к вечеру.

– Привет, – улыбнулся он. – Я просто не мог не зайти, чтобы выразить вам благодарность. Кстати, меня зовут Марк.

– Антонина, – представилась она, не зная, о чем можно разговаривать с незнакомым человеком.

– Ваш мастер – настоящий волшебник. Хотя, если бы вы приказали, я побрился бы наголо.

– Зачем же нужны такие крайности? – улыбнулась она.

«Вот теперь уже точно все закончится», – мелькнула в голове горькая мысль.

– Разрешите пригласить вас на каток, – сказал он.

– На каток? – опешила она.

– Да, на каток. Я там работаю инструктором.

– Ну, я даже не знаю. Честно говоря, я никогда не каталась на коньках. Боюсь, у меня ничего не получится.

– А зачем же тогда инструкторы?

…Они встретились в Ледовом дворце, и Антонина невольно залюбовалась новым знакомым. Как он был хорош в белом свитере и облегающих брюках. Он делал какие-то немыслимые пируэты, а она все смотрела и смотрела на него, восхищаясь его ловкостью и грацией. Антонина заметила, что еще немало женщин и девушек пожирают глазами его ладную спортивную фигуру. Это наполнило ее гордостью и грустью одновременно. Ведь между ними была целая пропасть…

Первые же минуты показали, что Тоня не создана для фигурного катания. Она постоянно падала. Но Марк отнюдь не был разочарован. Он поставил ее на ноги после очередного падения.

– Мы идем в кафе, – категорично заявил он.

Они нашли уютные места с видом на ледовое поле. Внизу скользили фигуристы. Звучала приятная музыка, и Антонина чувствовала себя хорошо, как никогда в жизни.

Марк наотрез отказался брать у нее деньги.

– Да ты с ума сошла, – смеялся он. – Неужели я не могу пригласить в кафе понравившуюся мне девушку? На зарплату парикмахера не пошикуешь. Так что прибереги свои денежки. Пригодятся.

– Мне скоро исполнится тридцать восемь, – вдруг сказала она.

– А мне двадцать восемь, – засмеялся он. – И что из этого?

– Я хотела спросить… Это для тебя не слишком много?

– В самый раз. Знаешь, в чем твоя проблема? Ты придаешь большое значение мелочам. Расслабься…

Они стали встречаться. Марк вел себя так, как будто и не догадывался о существовании могущественной Вероники. Он считал, что Антонина является кем-то вроде старшего мастера у парикмахеров. Она же не спешила вводить его в курс ее семейных дел.

– Давай поженимся, – как-то сказал он, и она едва не расплакалась от счастья…

По своей наивности, Антонина полагала, что мать воспримет новость с радостью.

– Ты дура! – первое, что услышала она от Вероники. – Неужели ты не понимаешь, что ему от тебя нужны только деньги?

– Марк не такой, – расплакалась она. – Он просто полюбил меня.

– Тебя? О боже правый! Где, ты говоришь, он работает?

– Инструктором на катке.

– Ах, инструктором? Подходящее место для альфонса.

– Да он даже не знает, что у нас есть деньги!

– Это у меня есть деньги, – внесла важное уточнение Дворецкая. – И я не собираюсь делиться ими с каждым встречным-поперечным. Да и у тебя, моя милая, в будущем возникнут финансовые дыры, если ты не оставишь весь этот любовный бред.

Антонина слушала Дворецкую, и кулаки ее сжимались. Пожалуй, она никогда не чувствовала более сильную ненависть к матери, чем в эту минуту…

Владислав тихонько отворил дверь. В небольшой комнате, освещенной только лампой под тряпичным абажуром, за игральным столом собрались люди. Слышались характерные удары по столешнице и негромкий разговор. Вдруг один из них обернулся, несколько секунд всматривался в темноту и наконец удивленно произнес:

– Нет, вы только посмотрите, кто к нам явился! И у тебя хватило на это наглости? Убирайся прочь.

– Нет уж, не торопись, – остановил его второй. – Не стоит упускать такую возможность. Коли прошел, мы с ним сейчас и потолкуем. Ты когда вернешь деньги, паскуда?

Влад жалко улыбнулся.

– Я как раз сейчас работаю над этим.