Адриан ГОЛДСУОРТИ

Евреи с их сильным национальным чувством, которое еще более обостряли их религия и традиции, толкавшие их на сопротивление завоевателям, представляли особое явление. Еврейские общины были рассеяны по городам империи, но многие из них находились и за ее пределами, в Парфянском царстве. Парфия являлась единственной крупной независимой державой на границах империи; ее власти подчинялись территории современных Ирака и Ирана. Римляне проявляли по отношению к парфянам уважение, немыслимое в отношениях с другими народами, но никогда не вели себя с ними как с равными. В подходящей боевой обстановке парфянская кавалерия являла собой страшную силу и в прошлом не раз наносила поражение римской армии, хотя конфликты неизменно заканчивались договорами в пользу Рима[30]. Однако мощь Парфии не стоит преувеличивать — империя смогла остановить ее дальнейший рост. Траян предпринял крупное вторжение на ее территорию и разграбил парфянскую столицу Ктесифон. О том же, чтобы парфянская армия когда-либо угрожала городу Риму, не шло и речи. Между Парфией и Римом лежало Армянское царство, цеплявшееся за свою хрупкую независимость. В культурном отношении оно имело больше общего с Парфией, и его престол нередко занимали представители парфянской царской фамилии. Однако римляне настаивали на том, что только они могут даровать легитимность новому армянскому монарху.

Траян попытался присоединить значительную часть Парфии, но ему помешали бесчисленные восстания на только что покоренных территориях и собственное подорванное здоровье. Его преемник Адриан оставил новые провинции, и Парфия отчасти вернула себе былое могущество. На других участках границы Рим имел дело с куда менее сильными контрагентами. Подавляющее большинство их составляли племена, политически разобщенные и зачастую враждовавшие друг с другом. Иногда появлялся какой-либо харизматический вождь, объединявший на какое-то время несколько племен, но его власть редко переходила к наследнику. Значительная часть римской армии стояла на границе или рядом с нею, для предотвращения любых возникавших угроз. Это уже само по себе говорит о том, что серьезные восстания в большинстве внутренних провинций считались немыслимыми. Греческий оратор Элий Аристид, писавший во II веке, сравнивал римского воина со стеной, которая защищает город[31].

«Самые почтенные люди»: правители империи

Девятисотая годовщина основания Рима формально праздновалась в 148 году, когда Марку Аврелию было десять лет. (Нам никогда не узнать, существовал ли Ромул и действительно ли город основали в 753 году до н.э., но традиционная дата, по-видимому, в целом правильна.) Цари правили Римом до 509 года до н.э., когда последнего из них изгнали и возникла республика. При новой системе выборные магистраты занимали высшие исполнительные должности, руководя в мирное и военное время. Им давал указания сенат — совет, в состав которого входили бывшие магистраты. Эту систему поддерживали, чтобы предотвратить захват высшей власти каким-либо одним лицом или группой таковых. Долгое время она действовала исправно, обеспечивая Риму внутреннюю стабильность, вызывавшую зависть у греческих наблюдателей, поскольку эллинские полисы терзали перевороты и внутренняя борьба. К III веку до н.э. Римская республика распространила свой контроль на Италийский полуостров[32], а к середине следующего столетия господствовала уже во всем Средиземноморье. Однако в римской политике все больше возрастал элемент насилия. В 88 году до н.э. римская армия двинулась на столицу, начав первую из гражданских войн, которым суждено было разорвать республику на части. Наконец в 31 году до н.э. усыновленный Юлием Цезарем Октавиан победил своего последнего соперника, Марка Антония. Рим вновь стал монархией, хотя Октавиан старательно избегал слова «царь» — Цезаря убили потому, что, как утверждалось, он жаждал обрести этот титул[33].