Адриан ГОЛДСУОРТИ

Римская империя возникла в результате завоеваний, которые зачастую сопровождались немалым кровопролитием. Юлий Цезарь, как говорили, уничтожил миллион человек, когда покорял Галлию в 58—50 годах до н.э., и еще больше людей продал в рабство. Это было исключением, и названные цифры, вероятно, преувеличены. Но в своем стремлении к победе римляне действовали беспощадно, и цена для побежденных могла оказаться ужасающей. Римский историк Тацит вкладывает в уста одного из племенных вождей утверждение о том, что римляне, «создав пустыню, говорят, будто принесли мир». Лишь немногие провинции были созданы без какой-либо борьбы, и Цезарь сам сознавал, что для галлов вполне естественно сражаться за свою свободу, даже если считал, что лишение их таковой вполне соответствует интересам Рима. Однако в Галлии, как и в других странах, всегда имелись общины и вожди, которые оказывали радушный прием легионам, ища защиты от враждебных соседей или стремясь добиться преимущества перед соперниками. Племя иценов во главе со знаменитой царицей Бо- удиккой приветствовало римских завоевателей в 43 году и восстало только в 60 году, когда царская семья подверглась дурному обращению. Легионы при подавлении восстания действовали эффективно и жестоко, как и в любой другой войне, и мятеж иценов закончился полным поражением, которое дорого обошлось им[26].

Выступления случались и спустя поколение после завоевания, но уж после этого в большинстве покоренных стран они происходили крайне редко. Ко II веку подавляющее большинство населения провинций вряд ли помышляло о какой-либо борьбе за независимость. Отчасти это объясняется сознанием ужасающей мощи легионов, но армия была не настолько велика, чтобы держать всю империю в кулаке, и в большинстве ее уголков никогда не видели солдат, не говоря уже о целых отрядах. Значительное число людей жило достаточно хорошо под властью римлян, чтобы стремиться к ее сохранению. Римляне не хотели захватывать пустыню, они нуждались в мирных и богатых провинциях. В определенные периоды практиковалось масштабное поселение римских и италийских колонистов в общинах на завоеванной территории, но колонисты никогда не составляли большинства по отношению к местному населению. Провинции не оказались бы умиротворены и не стали бы платить требуемые налоги без согласия на то самих провинциалов.

Те, кто извлекал выгоду из такого положения дел, по преимуществу являлись местными аристократами, многие из которых сохраняли свои земельные владения, богатства и общественный статус. По большей части местным общинам предоставили самим решать свои дела, поскольку центральное правительство не имело ни желания, ни возможности вмешиваться в них. Был введен ряд законов, особенно относившихся к тем случаям, когда дело касалось римских граждан или регулирования отношений с другими общинами. Обычно эти общины представляли собой города, управлявшие прилегавшей к ним территорией. Многие из них существовали еще до римского завоевания, но там, где они отсутствовали, их, как правило, создавали римляне. Культура империи была изначально городской, и у местных аристократов существовал стимул становиться магистратами и членами городских советов. Это обеспечивало им престиж, власть, а иногда и шансы сделать карьеру на более высоком, имперском уровне. Многим из них даровали римское гражданство, но римляне всегда были щедры в этом отношении и распространяли его и на множество менее богатых провинциалов. В середине I века апостол Павел, еврей из города Таре в Малой Азии, являлся римским гражданином, хотя нет свидетельств, что он говорил по-латински. Его семья могла дать ему хорошее образование, однако относилась к числу скорее зажиточных, чем богатых. Не только отдельные люди, но формально и целые города могли становиться римскими городами или колониями с конституцией по образцу Рима.