Адреналин для Рины

— Поговаривают, что когда-то Звездные Капитаны привозили из-за моря мечту, — шепотом буркнул араб. — Только теперь они исчезли, и это контрабанда.

— Мечты — контрабанда? — засмеялась Рина.

Араб посмотрел на нее с подозрением и покрутил пальцем у виска. А потом сделал жест в духе «а ну, отодвинься подальше». Рине пришлось сделать вид, что она ничего не понимает, а это просто бзик такой — пересесть на другой край.

Может, вопрос Зеленого о мечтах там, на берегу Сицилии, связан с Звездными Капитанами? В таком мире нужно, чтобы заставляли мечтать. Хотя, в ее мире это тоже было нужно. Это всегда нужно — мечтать. Иначе получаются овощи системные. Только контрабандой привозить?.. Для управления? Почему тогда он с ними не в ладах?.. Не справляется со своей ролью, как следует? Или вместо управления он продал их Иклилю? И какие-нибудь некачественные?

— Посади пока его к остальным, — наконец решил заместитель начальника там, снаружи. — А того женатого подавайте сюда, пусть скажет данные жены. Проверим.

— А с нелегалкой что делать?

Рина всячески старалась не подавать признаков жизни.

— Вернется начальник, оформит бумаги. Депортация и присвоение рабочего номера.

Рабочего номера! Рине показалось, что ее обожгли между лопатками. Это… что-то знакомое. Подчинение системе до конца жизни. Лучше умереть! Только кричать об этом она не станет.

Араб степенно вышел под скрип двери, а рыжего втолкнули внутрь. Рине не хотелось смотреть на него. Судя по звукам, его еще и побили. А она ничего не сделала. Хоть это и было бы глупо — вмешаться, а чувство такое, будто совершила что-то гадкое.

— На, держи, — услышала она рядом голос Зеленого.

— Перри! — встрепенулась Рина. — Вот уж не ожида…

Вид у него был ужасный. Это его побили, добавив к достижениям Иклиля. У Рины комок встал в горле от такого явления.

— Ну, что застыла? — усмехнулся Перри. — Трофей забрать не хочешь?

Рина перевела взгляд на его ладонь. Которая протягивала мокрый от пота и крови мешочек хны.

— Это… тебя снова поймали за рыжесть?.. — еле разлепила губы девушка, чтобы спросить.

Мешочек сунула в карман джинсов. Сейчас хна вообще ни к чему.

— Лучший вариант из всех, — пожал Перри плечами, и, видать, от движения ему стало больно.

Невольный стон он перевел в непринужденный кашель.

Араб что-то воскликнул вроде «хвала Аллаху!» и захлопал в ладоши. Что-то хорошее случилось.

— Ваша жена может забрать вас на поруки, — изрек там заместитель начальника.

— Какой же лучший! — воскликнула Рина, пытаясь не поднимать глаз на его расквашенную физиономию. — А потом удивляешься, что я довольна Задрюпинском?.. — фыркнула она в сторону.

— Прости, но никакого старого Задрюпинска больше нет, — кашлянул снова Зеленый. — Система изменилась во мгновение ока. Просто изменилась. Прими это, и все.

Рина вздрогнула и развернулась к нему в полном удивлении.

— А чем же я особенная? Почему я одна заметила, что мир сошел с ума?

— Кажется, ты в тот день не контролировала свои безумства, — поморщился Перри, прикладывая одну сторону лица к стене. — Тоже горячая... - протянул он разочарованно.

— Будто я одна такая была… Мало ли людей в отпусках были, книги писали, картины? В конце концов, напивались где-нибудь и делали какие-нибудь совсем уже неконтролируемые вещи?

— Но они не садились в мой поезд, — возразил Зеленый.

— В твой поезд?! Так это… ты виноват?

— Прости, — попытался улыбнуться контрабандист. — Но такая система для всего мира лучше.

— Да что ты… знаешь о системах, революционер несчастный! — шлепнула Рина ладонью по скамье. — Страдаешь тут, словно средневековый мученик в своей замечательной системе! Эй! — она подбежала к решетке. — Вы не хотите ему дать воды хотя бы, чтобы умыться? Как можете арестовывать за такое! Вот за угон машины — другое дело! Но за цвет волос! Еще и побить! Вы сошли с…

Зеленый сгреб ее в охапку своими липкими руками и оторвал от решетки.

— Ты что! — воскликнул он громким шепотом в ухо девушки. — Те, кто идет против системы — труп! А ты и так уже…

— А я и так уже, вот именно, — возразила Рина, вырываясь из его слабых объятий. — Не учи бывалого революционера. Я тебе говорила: кто в юности не был революционером, у того нет сердца. У меня сердце в юности было. Эй! — снова застучала она в решетку. — Еще у него жена есть, отдайте ей на поруки, как араба, что ли! Не хочу сидеть с раненым в камере! Я, в конце концов, просто честный нелегал, где ваша толерантность!

— Что ты там вякаешь? — подошел к решетке наконец заместитель начальника.

Его подчиненные уже разбежались по поискам новых «преступников» против системы. В участке остался он один.

— Я не вякаю, — сердито сказала Рина. — Говорю, я честный нелегал. Никакого криминала не совершала, так что обращение заявляю как несправедливое. Вы бы мне еще наручники присудили. А он, — ткнула она в Перри пальцем, — разложится тут на кусочки. Звоните его жене. Придет начальник и скажет вам, знаете, что?.. Как можно лишать жен их мужей, еще и нанося им беспричинные увечья?