Адреналин для Рины

Пьерито повязал бандану, вылез со своего места и обошел внедорожник кругом. Рина все не могла поверить. Кто он, этот контрабандист, что… Впрочем, какая разница — Египет или Индия? Она знала, что он может, и это не делает его особенным и…

— Будешь выходить? — открылась ее дверца, и девушка чуть не вывалилась наружу. Ее ждала ладонь рыжего Перри. — Нам на рынок пора.

— А… да, — кивнула Рина, зарекаясь чему-либо удивляться.

Тут телепорты на каждом шагу, в конце концов.

— Идем на рынок. Конечно. И купи мне какую-нибудь шаурму, пора позавтракать.

— Шантажист из тебя серьезный, — покачал Пьерито головой. — Свитер не хочешь снять?

— Я же не просто так тебе отдаю сэра Айву, — возразила Рина, избавляясь от лишнего слоя полиэстра.

Воздух сухой, ветер дует в глаза пылью, словно пытаясь запугать мумиями, и… так жарко.

— Идем, — потянул Перри ее за руку.

Рина хотела выдернуть ладонь и заявить, что он еще сутки назад считал ее жалкой заикой, так с какой стати теперь… Но не стала. Незачем выяснять отношения с тем, с кем ты скоро попрощаешься навсегда.

— Идем, — согласилась она и пробрюзжала: — А то вместо действий только языками треплем. Так мне дома не увидать.

— Я не понял, — сердито посмотрел на девушку Зеленый. — Ты что, планируешь вернуться в свой Задрюпинск?

— С чего еще Задрюпинск? — возмутилась Рина.

Они вошли в первый ряд маленького рынка на краю пустыни. Запахи специй, дымки восточных кушаний, ароматы благовоний, краски ковров и сувениров, толпа и гомон торговцев, покупателей, туристов и искателей приключений… Окружили со всех сторон сплошным стрессом и сказкой. Рина сжала руку спутника крепче. Потеряться здесь — смерти подобно. Но восторг заставил ее восхищенно раскрыть рот.

— А не Задрюпинск? — лукаво вернул Зеленый к теме. — Да и какая разница — неужели у тебя там такая интересная жизнь? Чем ты там занималась?

— Интересная или нет — неважно, — возразила Рина, сжимая губы плотно. — Зато упорядоченная.

— Не думал, что ты такая скучная, — фыркнул Зеленый, вылавировав на соседнюю улочку с палатками торговцев.

Тут кто-то орал про лучшие полароиды по низкой цене. Все как в привычном мире.

— Жизнь должна быть яркой и состоять из безумств.

— Когда-то я тоже так думала, но теперь переросла такие мысли, — ответствовала Рина, оглядываясь по сторонам с интересом. — Еще Черчилль сказал, что кто в юности не был революционером, у того нет сердца, а кто в зрелости не стал консерватором, у того нет мозгов. Безумства всегда должны быть под контролем.

— Ужасная теория. Хотя то, что цитата принадлежит Черчиллю — спорно.

— Только сегодня! Жемчужина Нила! Купите флакончик для своей девушки, молодой человек! — протиснулся к ним пузатый торговец в разноцветном полосатом халате и тюбетейке.

— Никакой он мне не молодой человек, — плечом отпихнула Зеленого Рина подальше, все же не отпуская его ладонь.

— Господин, — обратился к торговцу Зеленый, не смутившись ничуть, — моя девушка не терпит духов, она совсем неправильная.

Торговец понятливо закивал, а Рина надулась.

— Зато живо интересуется менди. У вас есть этот порошок? Как он называется?.. — Перри досадливо щелкнул пальцами.

Рина силилась вспомнить, что такое менди. Но не могла, как ни пыталась.

— О, саиб, — вдруг сделался торговец почтительным. — Менди — это в Индии, вы же понимаете…

Рина фыркнула. Она говорила, что надо ехать в Индию. Чего ему стоило-то, этому контрабандисту, свой октант направить на…

— Не могу поверить, что у такого купца, как вы, нет хны, — протолкнулся Зеленый уже к палатке торговца в полосатом халате.

Рина с любопытством воззрилась на прилавок, оставаясь все еще слишком близко от Перри. Сколько интересных вещей! Мелкие и старинные подвески, тарелки с зеркальным дном, где смешно отражаются разноцветные лица толпы, сосуды из всяких разных металлов, документы вроде папируса (поддельные, конечно), чаи в пакетиках, кальян, целая вешалка с сумками и кошельками из льна, статуэтки. А у соседа все завалено коврами…

Зеленый тем временем торговался с хозяином, не обращая внимания на толпу туристов. Он вел себя так, будто во всем мире остался только он один. Даже пригрозил пойти к другому торговцу. Рина прищурилась. В своей бандане, рубашке и брюках он казался тут настолько же уместным, как и на итальянской пьяцце. Как ему удается быть своим везде?.. А она в Эмэндэмсе точно выглядит как один из туристов, который так и просится, чтоб его надули.

— Мадам, шарф самой Нефертити! — вдруг кто-то стал ей тыкать прямо в лицо легкие ткани.

Рина испугалась и придвинулась к Перри. Тот усмехнулся и приобнял ее за талию. Замечательно. Но это только для спасения собственной шкуры. На время.

Рине вдруг стало страшно от запахов, шума и карусели жизни вокруг. Слишком много людей! Она почувствовала, как бьется сердце в горле, в ушах шумит, и она словно забывает дышать… Для эмоций она уже явно постарела. Даже седой волос вылез, вон…