Адония

– Да, – со сдерживаемым напряжением в голосе сказала она. – И манера говорить, и лицо, и имя. Из всех незнакомых людей, которые были на той поляне, я запомнила только его, патер. Хотя до этой минуты, встретив на улице, я бы прошла мимо.

– Видишь, я сохранил не только твою маленькую отцовскую шпагу.

– Он… Действительно убийца моих родителей?

– Да. И сам этого не скрывает. Ты помнишь, как он хотел повесить тебя? Под тем предлогом, что ты, когда вырастишь, будешь мстить?

– Да! А мама кричала, что я не буду мстить, потому, что я – девочка.

– Да. А я купил тебя у него. К сожалению, я не мог отменить поединок, поскольку твой отец был дворянином. Но после того, как Джаддсон убил твоего отца, я был не вправе отпустить убийцу.

– И он сидит здесь целых двенадцать лет?! И вы, патер, так далеко смотрели в будущее?

– Детям свойственно вырастать, девочка. Я знал, что вырастешь однажды и ты. Фердинанд и Цынногвер рассказали подробно, как ты выдержала бой с тремя пиратами. Сейчас я спрашиваю тебя: готова ли ты к ещё одному поединку?

– Я готова к этому поединку, патер. Честному, благородному. Как того пожелал бы мой отец. Сегодня?

– Нет, завтра. Чтобы поединок был действительно равным, Джаддсон должен потренироваться. Всё-таки двенадцать лет он не брал в руки шпагу. Так что завтра вечером, в башне. Я очень беспокоюсь за тебя, дочь моя. Но две вещи позволяют мне сделать это: во-первых, так действительно пожелал бы твой несчастный отец. А во-вторых – я помню о том, что стало с тремя пиратами.

Он отступил от подоконника, прикрыл высокую цветную створку и тихо вышел.

Адония встала, прошла к окну, машинально приоткрыла его. Невидящими глазами глядя вниз, прошептала:

– Как же медленно иногда приближается «завтра».

Вечером следующего дня патер и его воспитанница вышли на кольцевой балкон внутри башни. Снаружи она была залита светом опускающегося к горизонту солнца, а здесь, внутри уже плавали сероватые сумерки. Внизу, в центре обширного ристалища стоял Джаддсон. Заслышав шаги, он, задрав голову вверх, громко крикнул:

– Что ты задумал, монах?

Ему не отвели. Появившиеся через минуту Цынногвер, Фердинанд и ещё кто-то из капитанов спустили с балкона, наклонив наискосок, лестницу. Адония, сделав несколько глубоких вдохов, пошла по ней вниз.

– Ты помнишь своего соседа, Джаддсон, – проговорил сверху Люпус, – собака которого укусила тебя? Которого ты потом убил в поединке?

– Как не помнить, монах! Ведь ты, подлый змей, сразу после этого меня здесь законопатил!

– Я считаю, что ты предчувствовал судьбу, когда опасался наследника.

– Что?! – в крайнем изумлении проговорил Джаддсон, уставившись на спустившуюся в ристалище синеглазую девушку. – Это – та самая?

Адония посмотрела наверх. Регент сбросил ей шпагу, которую она цепко поймала в воздухе. Сбросили шпагу и Джаддсону.

– Ты сам говорил, что она вырастет и будет мстить!

– Мне предлагается поединок? Ты это серьёзно, монах? Она же ребёнок! Хилый птенец!

– Конечно, ты был лишён возможности тренироваться столько, сколько в последнее время тренировалась она. Но ты старый боец, Джаддсон. В скольких походах участвовал? В трёх? Четырёх? По крайней мере, из трёх войн ты вышел живым. И этот твой прошлый опыт, мне думается, уравнивает её сегодняшний.

– Ты что же, в самом деле опасна? – негромко спросил Джаддсон теперь уже у самой Адонии.

Люпус, склонившись над перилами, добавил:

– Даю слово! Если ты одолеешь её в поединке – я тебя отпущу.

Джаддсон недоверчиво ухмыльнулся, медленно вытянул из ножен шпагу.

– Да, – сказала Адония, так же обнажая длинный трёхгранный клинок. – Да. Я помню тебя.

Люпус наверху бросил короткий взгляд на капитанов. Те скрытно вынули пистолеты, взвели курки, всыпали порох на полки.

– Только если он действительно будет одерживать верх, – полушёпотом предупредил их Люпус.

Капитаны кивнули, убрали пистолеты за спины, разошлись по балкону.

Внизу послышался первый звон металла. Адония, в безупречно закрытой стойке, спокойно парировала выпад. Джаддсон стремительно атаковал ещё дважды. Почувствовав руку противника, перестал рисковать и медленно заскользил вокруг Адонии, закручивая невидимую спираль. Он убедился, что девушка прошла хорошую школу, и осторожничал, решив выжидать, неторопливо отыскивая у мстительницы слабые места в защите. Это было резонно: рано или поздно пришла бы минута, когда его прошлый военный опыт преподнёс бы свой хитроумный подарок. В данной ситуации ему было очень выгодно тянуть время – и он открыто его тянул. Раз в полминуты делал выпад из дальней дистанции, – неопасный, разменный, и каждый раз удар слегка изменял, накапливая знание о фехтовальном арсенале противника.