Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

чины, но и офицеры, которые по должности там бывают, весьма

многие отчаянно больны и умирают. Я употребляю все средства

и способы в их сбережении, но ничто по худости воздуха не

успевает, посему за нужно нахожу: работы, которые терпят еще

время, на несколько отложить, дабы поправить людей в здоровье,

а после, как скоро возможно, будем заготовлять, но как

наружный и неглубоко в земле лежащий камень весь обрат г, потому

доставать его чрезвычайно трудно, а особо там, где строить должно

магазины, необходимо надобно будет в разных местах рвать его

порохом, о употреблении оного в расход прошу повеления. Также

в рассуждении великой тягости при сих работах, не повелено ли

будет служителям производить за каждую кубическую сажень

камня, по крайней мере по два рубля, чего меньше кажется

положить никак нельзя.

Федор Ушаков

В конце 1792 года предварены вы были рескриптом нашим

о намерении турков разорвать с нами мир. Угрожение войною от

стороны вероломной Порты Оттоманской явилося со дня

заключения мира; тогда же размножены арсеналы для поспешного

по разным местам строения кораблей, принято твердое намерение

всеми способами увеличить морские силы их и довести оные до

тридцати линейных кораблей; свободная лесами торговля

пресечена и государственные доходы знатно возвышены. Теперь, по

последне полученным известиям, делают они наивеличайшие

усилия постановить нам твердые препоны и сильно вооружаются

для поражения нападательною войною, в намерении и сухим

путем и водою нечаянно напасть на пределы областей наших;

к тому же явное пристрастие их, тайные связи и сношения

с извергами, бунтующими противу общего покоя, Францию

опустошающими, подтверждают те известия и более придают

вероятия, что не токмо желают они, но и действительно разорвут мир,

быв побуждаемы французами, а особливо когда узнают турки

о выходе союзных сил из Тулона и о успехах, одержанных на

Рейне.

Самая необходимость требует противуположить таковым

дерзостным намерениям все способы, коими всевышний щедро

одарил нам порученную от него империю, дабы восстать противу

столь сильного ополчения и преткнуть оное при самом начале,

следует обратить внимание на флоты черноморские, начальству

вашему вверенные.

Корабельный ограждает знатную часть пределов южной

России, изъемлет от нападения Тавриду, выступлением в Черное

море разрывает на оном связь и сообщение, приносит с собою

страх и поражение от берегов Дуная в Азию и до гор

кавказских. Когда сухопутные войска коснительно обращаются в

движениях своих и, превозмогая трудности, многие испытывания

пройти долженствуют до торжественного успеха, флот

поспешною стезею достигнуть и чесменским пламенем цареградские

объять может стены; но, как известно нам, что настоящее

положение оного не соответствует еще судьбе его и сему

предположению, то за благо признали мы, чтобы для наилучшего

исправления и приведения в готовность черноморских наших сил

немедленно отправились вы к месту своему и заблаговременно

употребили бы все способы так изготовить и снабдить, сколько

можно, более надежнейших кораблей тамо существующих, чтобы

непременно в первых числах мая месяца, если разрыв последует,

в море выступить могли, и не только бы отразить силы турецкие,

но и обратить оружие наше наступательно; для чего польза дел

наших, а паче слава оружия и честь флага нашего требует, чтобы

мы скорыми приготовлениями предупредили турок и в случае

войны, выведя в море флоты наши прежде выступления и соединения

турецких эскадр, располагать могли плавание ваше далее устьев

Дунайских, чем закроете не только все берега российские, но и

обеспечите действия гребного флота; если же удастся

предупредить выходом флот турецкий, то плаванием между Бургаса и

пролива Цареградского воспрепятствуется соединение флота,

вооружаемого в константинопольской гавани с частию

обыкновенно находящеюся в Бургасе, а тем самым удобовозможно при-

обресть способы и выгоды по частям поражать и истреблять

силы турецкие. Нет сомнения, что при начале вынужденной со

стороны нашей войны единою скоростию в приготовлениях и

повсеместною быстротою в действиях воспользоваться можно

неготовностию турок и при самом начале удивить их такими

предприятиями, коих вовсе не ожидали и к отвращению коих не

найдутся в готовности* Предупреждая таким образом турок,

приобресть можно с меньшими силами, с меньшими издержками

и с малою потерею выгоды несравненные, посредством коих и

прочного мира скорее достигнем. По сим причинам желаем мы,

чтобы вы обратили все силы и способы ваши к наилучшему

снабжению всем потребным и к скорейшему приведению в

готовность вам от нас порученных сил империи российской, не

теряя из виду того, что когда флоты наши приведены будут

в желаемую исправность и совершенную готовность, выступить

в море и поражать противников тотчас после разрыва, то успехи

оружия нашего будут непосредственным того последствием, кои

распространены быть могут соразмерно способам морским

ополчениям нашим. приготовленным. Скорые и не ожидаемые

неприятелем подвиги и быстрые и отважные над ним поиски при са-

мом открытии военных действий поразят его новым страхом,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии