Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

море и пойду к румелийским берегам искать флот

неприятельский и употреблю всевозможное старание выполнить данные мне

повеления. Из крейсерских же 22-х судов, прежде со мною

бывших, 5 и один брандер, которые оказались в ходу тяжелы, оста-

вил я в Севастополе, с которых большую часть служителей снял

на крейсерские суда, отправившиеся со мною; из оных судов,

при фрегате «Макроплии Св. Марка» 11 снабдил я большим

комплектом людей и составил из них всяких случаев

резервную эскадру для абордажей и прочих могущих быть надобностей,

а также учредил разные, на случай надобности, резервы из

кораблей и фрегатов, снабдя их всеми потребными наставлениями,

отделять буду по случаям встречающихся надобностей. При

отправлении моем из Севастополя остающиеся суда, охранение

порта и команду служителей на время отсутствия моего поручил

я в командование капитану над портом Доможирову.

По сходству повеления вашей светлости, июля 29 со флотом,

мне вверенным, вышел я на море в числе шестнадцати кораблей,

двух бомбардирских, двух фрегатов, одним репетичным, одним

брандером и семнадцатью крейсерскими судами для поисков

флота неприятельского и, продолжая плавание к румельским

берегам, 31 числа усмотрел оный, стоящий на якорях в линии

при Калиакрии против мыса Калерах-Бурну под прикрытием

сделанной на оном береговой батареи. Я со флотом под

выстрелами оной прошел близ самого берега и, отрезав его от берега,

будучи на ветре, спешил атаковать. Неприятель, устрашенный

нечаянным приходом нашего флота, проиграв ветр, отрубил

якоря, лег на паруса и, будучи в замешательстве, некоторые

корабли при довольно крепком ветре сошлись между собою и на

двух тот же час оказалось повреждение: с одного упала бизань-

мачта, а на другом переломился бушприт. Поврежденный — без

бушприта ушел к стороне Варны, а второй остался при флоте.

Флот неприятельский состоял в числе осьмнадцати больших

кораблей (из которых девять под флагами на брамстеньгах),

десяти больших линейных фрегатов, семи малых и

многочисленных разного сорта мелкими судами. Капитан-паша со флотом

бежал под ветр и начинал строить линию баталии, переменяя

несколько раз на правый и на левый галс. Я, пользуясь сим

замешательством, нагонял его со флотом, мне вверенным,

будучи в ордере марша трех колонн. Капитан-паша некоторую

часть кораблей своих устроил уже в линию правого галса, но

известной алжиринской паша Сайт-Али, пошед с отделенной ча-

стию флота, состоящего под красными флагами передовым,

оборотил весь флот за собою, устраивая линию на левый галс,

чему последовал и капитан-паша. Я, гнавшись за ними,

учиненным сигналом приказал cv поспешностию строить линию

баталии при ветре северо-северо-восточном, параллельно флоту

неприятельскому, и оною спускался на него со всей возможной

поспешностию ж. Притом же заметил я, что Сайт-Али с

вице-адмиральским кораблем красного флага и другим

большим и несколькими фрегатами, будучи сам передовым,

спешил отделить вперед, выигрывая ветр, потому для

предупреждения его намерениев погнался я с кораблем «Рождеством

Христовым» за ним, следуя вперед нашей линии, и сигналом

подтвердил флоту исполнять повеленное и сомкнуть дистанцию.

Построя ж я линию нашего флота в самом близком расстоянии

против неприятельской и догнав передовой корабль паши Саит-

Али, сигналом приказал всему флоту спуститься к неприятелю

на ближнюю дистанцию, а корабль под флагом моим «Рождество

Христово», приближась к передовому пашинскому кораблю в

дистанцию полукабельтова, атаковал его, обойдя несколько с носу,

и по учиненному сигналу всею линиею началось жестокое

сражение и продолжалось от пяти до половины девятого часа

пополудни. В сие время с помощью божиею прежде всех сбит

передовой и лучший корабль неприятельского флота паши Сайт-Али,

который от производимого беспрерывно жестокого на него огня

тотчас остался поврежденным, без форстеньги, без грот-марселя

с расстрелянными нижними парусами, и в прочих частях разбит

до крайности, поворотился в закрытие в средину своего флота.

Место ж его заступил вице-адмирал красного флага с помощию

еще одного большого корабля и 2-х фрегатов, но и оные сбиты ж

и с немалым повреждением, также оборотились в соединение ко

флоту, защищая однако от последующих за мною кораблей пашу

Сант-Али. Передовые наши корабли, бывшие за мною,

«Александр». «Предтеча» и «Федор Стратилат», исполняя мое

повеление, спустились от ветра, окружили передовых бегущих

неприятельских кораблей и с великой живостью производили по них

и вдоль всего флота беспрерывный огонь, а между тем корабль

«Рождество Христово», спустясь за корму «Федора

Стратилата», спешил приблизиться к бегущему в средину флота

кораблю паши Сайт-Али, дабы его не опустить, и производил

сильный огонь по оному и вдоль всего неприятельского флота,

который от последующей за передовыми всей нашей линии был

весьма разбит, замешан и стеснен так, что неприятельские

корабли сами друг друга били своими выстрелами. Наш же флот

всею линиею передовыми и задними кораблями совсем его

окружил и производил с такою отличной живостию жестокий огонь,

что, повредя многих в мачтах, стеньгах, реях и парусах, не считая

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии