Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

Николаева, получаете от оставшихся в оном по флоту сущих ваших

подкомандующих повелении, по определениям их писанные

указами, кои приемлете вы с должным повиновением, но есть из

них некоторые, к исполнению не соответствующие и подвержены

величайшему затруднению по недостаткам заведениев и новости

места, а именно о состоящей при флоте, вам вверенном, на

кораблях, фрегатах и прочих судах артиллерийской морской

команде, которую по упомянутым и еще многим обстоятельствам

с тех судов, где они состоят в комплекте, отделять в особенность

не должно и не следует, а получаемые об них повеления,

а особливо требования господина цейгмейстера и кавалера

Геринга состоящему по флоту из подкомандующих ваших

артиллерии капитану 2 ранга и кавалеру Юхарину о отделении их от

флотских команд ни мало не соответственные обстоятельствам

и без всякой нужды частью не следующие не возможны и

начальству оскорбительны и что все таковые повеления его

господина Геринга не сходны ни с какими правами и что он как бы

самовластитель, минуя по тамошнему флоту и порту начальства

вашего, дает артиллерийской команде предписания к

исполнениям, как бы отделенной команде, даже требует поименно от

флота к порту разных чинов самых лучших, а по закону велено

определять к порту из престарелых и не способных служить

при флоте, почему и просите войтить о сем в рассмотрение,

причем доносите, что флот Севастопольской после прошедшей войны

состоял в превосходном состоянии и сколь был деятельностью

страшен неприятелю, а ныне время от времени приходит в

умаление, расстройность и недостатки, и что малое число кораблей

ныне могут быть готовых на случай востребования надобности,

два корабля — «Рождество Христово», «Иоанн Предтеча»,

другой год стоят не исправлены за неполучением требованных

лесов, исправление ж их весьма важное, следовательно, на

будущую кампанию готовы быть не могут, корабль «Св. Павел»

приходит в совершенную ветхость, затем остаются и готовыми

быть могут только четыре корабля и не более осьми или девяти

линейных фрегатов, да и то еж^ели присланы будут требованные

необходимые надобности, а прочие три корабля, вновь

построенные в Херсоне, состоят еще отделенными скоро и без могущих^

иногда быть затруднениев соединены быть не могут.

Определили: Вам, господину вице-адмиралу и кавалеру, дать знать

указом, изображаемая вами в рапорте опытность ваша во всех

случаях и делах на море и при порте и неусыпная ваша дея-

тельность привлекает внимание и правление Черноморское,

будучи исполнено оным, не оставляет в безизвестности трудов

и усердия вашего, но паче остаются оные в полной мере

надлежащего об них уважения. Свидетельствуют о сем со стороны

Правления одобрения производимых вами на пользу службы по

флоту и порту Севастопольскому распоряжении и доверенность

к оным не умалчивает Правление и о похвалах, приписываемых

вами командирам судов и подчиненным за одобряемые

исполнения во время кампаний, на море сделанных с окончания войны.

Признательность в сем случае за прежнюю кампанию изъяснена

была в указе Правления, посланном от 19 числа сентября

прошлого 794 года-1, а за последнюю ныне бытность эскадры на море

от господина председательствующего по бытности его в

Севастополе лично изъявлена уже им была признательность, то и

Правление со оным, согласно относится таковою же. Хотя же вы

изъявляете свое терпение без роптания, что по отъезде

господина председательствующего по высочайшему соизволению

в Санкт-Петербург, получаете от оставшихся в Черноморском

правлении бывших по флоту ваших подчиненных повеления

указами по определениям их писанные и что некоторые из оных

исполнить затруднительно и невозможно по недостаткам и

новости тамошнего места, а именно отделение артиллерийской

морской команды с кораблей и прочих судов, но как Правление

Черноморское имеет главную дирекцию, высочайше ему

предоставленную, над всем ко флотам принадлежащим и на

основании законов распоряжает, определяет и предписывает без

изъятия всем подчиненным ему местам и чинам указами именем

ея императорского величества, то и не могут оные признаваемы

быть личными предписаниями от особ присудствующих,

впрочем и повеления, данные господином цейгмейстером и кавалером

Герингом артиллерии капитану и кавалеру Юхарину,

касающиеся артиллерийской команды, правление, рассмотрев, находит

оные не самовластительно учиненные, но на основании законов,

должность его предписывающих и сообразного с оными

определения правления, как и сами вы можете усмотреть из взятого

от него господина цейгмейстера обстоятельного сведения при

сем з копии прилагаемого, а всех его по сей части предписаниях

капитану Юхарину данных, кои заключают в себе требования

по долгу звания цейгмейстера, долженствующего иметь по силе.

Морского устава и адмиралтейского регламента над морскою

артиллерийскою командою начальство, с которым необходимо

сопряжено и назначение нужных* чинов к «порту и оное им

учинено не в таком виде, как определяются к порту из других

жоманд, по неспособности служить на море, но сие назначение

должно быть из способнейших людей и знающих

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии